Предыдущая часть
В 9 часов (15:00) Юлинас наконец вступил в Дрониум. Высыпавшие на улицы горожане собрались чтобы встретить его, но их приветственные крики тут же стихли, как только они заметили движущихся змей. После этого началась лёгкая паника, и Инфериусу пришлось обратиться ко всем с просьбой успокоиться, змеи на голове ничего не значат, ведь перед ними по прежнему всем знакомый господин Юлинас. В это время прибыл и Далмакис с членами городского совета. Юлинас поприветствовал старого знакомого, который ничем не выдал своего удивления или страха перед увиденными змеями, члены городского совета напротив подавленно молчали. Далмакис постарался сгладить возникшее напряжение, сославшись на то, что все просто немного удивлены внешностью господина Юлинаса, но обязательно привыкнут, поэтому ему не стоит об этом беспокоиться. Юлинас ощутил его неловкость, и извинился за проблемы вызванные своими волосами. Хоть Далмакис и попытался уверить его, что всё в порядке, Юлинас ответил что после встречи со своими женщинами, он сразу же вернётся в преисподнюю, поэтому все они могут быть спокойны, что чудовище скоро исчезнет. Так и не сумев убедить Юлинаса задержаться ещё немного, Далмакис смущённо опустил взгляд, понимая что господин Юлинас лучше всех осознаёт как его воспринимают окружающие. Пообещав вскоре показать его храм, Далмакис поспешил поприветствовать самого императора, представившись местным дуумвиром. Члены городского совета тоже поклонились, и когда тот вернул приветствие, Далмакис снова обратился к Юлинасу, сообщив что женщины ожидают его перед храмом. Перед тем как отправиться дальше, Юлинас обратился к жителям Дрониума, он был по прежнему рад, видеть их спустя долгое время, и он не винит их ни в чём. Все они одинаково важны для него, и они обязательно когда нибудь увидятся, после смерти. Возле амфитеатра Юлинас впервые заметил свой храм, и его сердце тут же бешено забилось Точно так же он волновался, когда увидел свой храм в Риме. Это был его храм, первый храм построенный в его честь. Медленно обводя его взглядом, Юлинас неожиданно услышал знакомый женский голос, окликнувший его. Перед ним стояли близкие ему женщины, Дестра, Эскельда, Пайя, Зоэ, и Констанция. Поочерёдно назвав его по имени они поздравили его с возвращением, и тут же бросились к нему на шею. Ощутив их груди, Юлинас испытал облегчение. Даже несмотря на змеиные волосы, они не побоялись обнять его, и он радостью приобнял всех пятерых. Когда эмоции улеглись, и Дестра поинтересовалась откуда у господина Юлинаса появились змеиные волосы, он ответил что поменялся местами с Медузой, поэтому у неё теперь появились красивые, длинные волосы. Услышав это объяснение, Констанция заметила, что несмотря на свои волосы, господин Юлинас всегда останется самим собой. Эти слова ещё сильнее растрогали Юлинаса, и он снова крепко обнял женщин. Воины 13 легионы и жители Дрониума обратили внимание лишь на его волосы, совершенно не обрадовавшись его появления, но эти пятеро полностью отличаются. Едва Юлинас успел подумать об этом, как тут же послышались крики адептов Святого Креста, называющих его дьяволом, и призывая покинуть город. Юлинас с удивлением посмотрел на них. Эти люди были очень похожи на тех, что он видел ранее в столице Рима. Их появление рассердило и Далмакиса, он тут же велел им немедленно убираться отсюда, и позвал стражу. Лидер группы Святого Креста по прежнему не унимался: «Господь явит свой гнев — кричал он Юлинасу — Ты ведь принёс катастрофу в этот Дрониум, в этот Рим!? Мало было порока изливания на женскую грудь, что ты явил на этот раз!?». Юлинас спокойно ответил, что он и так является богом, но лидер Святого Креста тут же закричал, что никакой он не бог, а лишь дьявол. Эти слова вывели Инфериуса из себя, и он тут же обнажил гладиус, крикнув что не позволит тому безнаказанно обзывать господина Юлинаса дьяволом. Пока они выясняли между собой отношения, в небо с неожиданной силой поднялся столб чёрного дыма. Жители встревоженно указали в сторону ближайшей горы. Лидер Святого Креста тут же снова закричал, что это знак гнева божьего на дьявола, и теперь этот город обречён. Эти слова ещё сильнее разозлили Инфериуса, но прежде чем он успел проткнуть гладиусом лидера Святого Креста, гора с оглушительным грохотом изверглась. Среди горожан поднялась паника, и как только до них начали долетать раскалённые камни, они обратились в бегство. Всюду раздавались крики о помощи и стоны обжёгшихся людей. Опомнившись от увиденного, Зонбар тут же призвал императора немедленно эвакуироваться с этого опасного места, напомнив что в Помпеях люди умирали, едва лишь вдохнув нахлынувший горячий воздух. Один из мужчин в ужасе закричал, и указал на гору. Оттуда стремительно спускался густой пепельный дым, который надвигался прямо на них. обратив внимание на надвигающуюся волну, Юлинас понял что это масса раскалённого пепла. Столпившиеся горожане вспомнили, что увиденное похоже на случившееся в Пектосе, когда облако горячего пепла и дыма спустилось с горы, и накрыло весь город. Из толпы вышел выживший в Пектосе мужчина. Увидев перед собой чёрное облако, он замер от ужаса, и тут же закричал всем бежать из города со всех ног, ибо от чёрного пепла не найти им спасения даже в собственном доме. Услышав эти слова, перепуганные жители Дрониума бросились бежать кто куда, сломя голову. Ни зная как спасти свою жизнь, некоторые принялись молить богов о помощи. Однако некоторые люди со страху бросились укрываться в храме. Чёрное облако становилось всё ближе, и словно не было от него никакого спасения. Зонбар снова призвал императора не медлить, хотя бы укрывшись в храме. Юлинас ответил, что здесь он не может им помочь, поэтому они должны немедленно покинуть Дрониум. Повернувшись к Матике он тоже велел ему не терять времени. Инфериус не хотел его оставлять, но напомнив что с ним всё обойдётся, Юлинас велел Далмакису забирать женщин и уходить вместе с ними. Несмотря на призывы Юлинаса, Пайя заявила что останется с ним, хоть он и предупредил, что не сможет защитить её. Заметив что чёрное облако уже совсем близко, Юлинас рассчитал, что менее чем за 10 вздохов, оно обрушится на Дрониум. Он мог выжить в высокой температуре, перейдя в состояние динамиса, однако остальные люди обладающие лишь материальной формой, вынуждены будут умереть. В его подсознании всплыли их предсмертные крики и мольбы к богу о помощи. В его подсознании Пайя, Дестра, Эскельда, Зоэ, Констанция все они погибнут. Матика и Инфериус уважавшие его больше остальных тоже должны были умереть. Юлинас слышал голос из будущего, это облако пепла вскоре окажется здесь и заберёт жизни всех людей, которые ему дороги. Он не хотел принимать подобный исход, не желал смерти людей, что впервые стали почитать его как бога, и построили его храм. Но тем не менее, почему это случилось? Из-за его появления? Из-за того что он дьявол? Из-за своей внешности? Из-за глаз обращающих людей в камни? Вспомнив о глазах, Юлинас неожиданно подумал, под силу ли им обратить этот жаркий ветер в камень? Хоть он и не был уверен, что может успеть, но разве не для такого случая ему следует использовать свой проклинающий взгляд? Сорвав вуаль, Юлинас обратил взгляд на приближающееся облако горячего пепла. Жар тут же охватил его лицо, но он упорно смотрел перед собой, призывая бесформенного противника смотреть не него. Когда его голова уже готова была закипеть от жара, передняя часть облака неожиданно обратилась к камень и развалилась. Не успел Юлинас обрадоваться этой удаче, как его глаза поразила резкая боль. Следом надвигалась очередная масса пепла, горячий воздух становился всё сильнее. Как только Юлинас снова сосредоточил свой взгляд, ещё одна часть массы окаменела и обвалилась, однако следом по прежнему продолжала надвигаться волна жара. Продолжая удерживать взгляд, Юлинас поочерёдно обращал части надвигающейся массы в опадавшие камни. Далмакис первым заметил это, Зонбар и Экселлион тоже изумлённо наблюдали за этим. Увидев что многие остановились на месте, Юлинас снова закричал им не терять времени, и бежать с этого места. Несмотря на эти призывы Инфериус с Матикой не могли оставить его. В это время под своими ногами Юлинас ощутил странную твердость. Пытаясь не обращать на это внимания, он продолжал смотреть на надвигающуюся волну. Первой вскрикнула Дестра и указала остальным на его ноги, которые обратились в камень. Продолжая борьбу с жаркой волной, его ноги вскоре окаменели по самые колени. Ещё немного и Зонбар заметил, что окаменение распространилось до пояса. Зоэ в ужасе произнесла, что таким образом господин Юлинас рискует полностью обратиться в камень. Услышав это Эскельда и Констанция тут же принялись умолять его остановиться, и не приносить себя в жертву. «Я не хочу, чтобы вы погибли! — закричал он в ответ — Люди Дрониума первыми начали чтить меня в качестве бога! Многие пришли на арену, ради встречи со мной! Сделали мою первую статую, сделали мой первый оберег, построили мой первый храм!». Он с прежним упорством продолжал бороться с волной, заклиная её обратиться в камень, и не сметь убивать жителей Дрониума. Окаменение перекинулось на верхнюю часть тела. Инфериус снова в отчаянии попытался отговорить его от этого безрассудства. Вскоре окаменение захватило его грудь, и перекинулось на руки. Торс Юлинаса больше не двигался, всё что он ещё мог охватить взглядом обратилось в камень. Когда окаменение достигло его плеч, он обратился с змеям с призывом поделиться с ним своей силой, чтобы помочь обратить в камень оставшуюся часть пепельной волны, и спасти жителей Дрониума. После окаменения ещё нескольких кусков, горячий ветер стал неожиданно утихать. Осталась обратить в камень лишь последнюю часть волны, после которой Дрониум будет спасён. К этому времени его рот более не двигался, окаменение распространилось на его шею. Когда нетронутым осталось лишь его лицо, Констанция снова начала умолять его остановиться, пока не поздно. В это время волна тепла наконец прекратилась, полностью обратившись в камень.

Увидев что лицо Юлинаса полностью окаменело, его тут же окликнул взволнованный Инфериус. Женщины тоже безуспешно взывали к нему, и убедившись что он полностью окаменел, начали безутешно рыдать. Как не пытался Инфериус, окаменевший Юлинас никак не реагировал на его призывы, и не обращая внимания на окружающих, Инфериус сам зарыдал. Зонбар с изумлением посмотрев в сторону горы, заметил что извержение неожиданно прекратилось. Далмакис тоже заметил что раскалённые камни больше не летят, господин Юлинас своей силой остановил целую гору. Инфериус бросился к Юлинасу, умоляя ответить ему, и говоря что извержение уже прекратилось, и Дрониум в безопасности, но в ответ от слышал лишь молчание. На лице Инфериуса снова выступили слёзы: «Пожалуйста ответьте! Умоляю! Господин Юлинас! Разве вы не планировали вернуться обратно в преисподнюю!? Господин Юлинас». Подошедший Матика сочувственно положил ему руку на плечо, и Инфериус тут же громко зарыдал. По прежнему изумлённый, Экселлион повернулся к Зонбару и спросил, значит они оказались спасены благодаря господину Юлинасу? Зонбар лишь поражённо промолчал в ответ. Адепты Святого Креста тоже были поражены не меньше, считая что стали свидетелями настоящего божьего чуда. К храму стали подходить разбежавшиеся жители Дрониума, заметившие что извержение прекратилось. Одна из женщин заметила, что перед храмом появилась какая то статуя. Подбежав к этому месту, некоторые с удивлением обнаружили, что статуя выглядит в точности как господин Юлинас. Матика объявил собравшимся, что это и есть господин Юлинас, который использовал свой проклинающий взгляд для окаменения волны пепла. Но ради этого, ему пришлось пожертвовать собой. Услышав это горожане замерли, некоторые даже отказывались в это верить. «Думаете я позволю себе лгать о таких вещах! — закричал Матика — Ради спасения жителей Дрониума, ради спасения наших жизней, господин Юлинас принёс себя в жертву!». Эти слова привели горожан в отчаяние, бог которого они так холодно встретили, пожертвовал собой ради них. Женщины громко заплакали, и мужчины словно враз лишившись всех сил, рухнули на колени. «Я испугался его волос, и даже не поприветствовал его...но он всё равно защитил нас...», «Простите меня, господин Юлинас!..», «Почему я не сказал этого...», «Господин Юлинас!..». Горожане продолжали собираться у статуи Юлинаса, убежавшие снова возвращались к храму. Несмотря на все их слёзы и мольбы откликнуться, окаменевший Юлинас не мог ни ответить, ни улыбнуться им, его застывшие глаза каменной статуи по прежнему были направлены в сторону горы Утерус. Наступил закат, затем опустилась ночь. Дрониум был по прежнему под защитой, но жизнь одного бога была потеряна. Но даже в эту ночь, безутешно плачущие женщины по прежнему оставались у статуи Юлинаса. Матика пытался уговорить Констанцию отправиться в особняк, но она продолжала отказываться, сквозь слёзы причитая, что не может позволить себе оставить господина Юлинаса одного в этом месте. Инфериус тоже решил, что проведёт эту ночь здесь, и вместе со стражниками проследит, чтобы никто не причинил вреда господину Юлинасу. Удивлённые его преданность господину Юлинасу, женщины с благодарностью посмотрели на него. Эта ночь в Дрониуме прошла лишь в скорби и печали.

На следующее утро в Дрониуме повисла мрачная атмосфера, словно весь город справлял похороны. В одной из таберн можно было увидеть несколько посетителей, но все их лица были омрачены. На столе, стояла чаша, из которой Юлинас пил в компании Аджуры, это был знак уважения со стороны хозяина заведения. Грудастая меретрикс молча положила 4 асса, заказав 2 чаши вина. Одну чашу она оставила Юлинасу, другую выпила сама. Даже после вина на лице её не появилось и тени улыбки, бог Юлинас впервые сказавший ей на арене добрые слова, был мертв. Даже перед амфитеатром не было привычного оживления, все были подавлены и сокрушены горем. И в этот скорбный мир в небес спустилась богиня Атэна. Прибыв в Дрониум, она огляделась по сторонам, раздумывая где искать Юлинаса. Неожиданная тишина в городе весьма удивила её, хоть она и была наслышана что Дрониум весьма шумный город, у неё складывалось впечатление, словно она попала на похороны. Заметив неподалёку храм Юлинаса, она отправилась к нему, и приблизившись даже немного позавидовала, что тому достался такой красивый храм. У храма она заметила пятерых женщин, что спали возле странной статуи, чей взгляд был направлен на ближайшую гору. Удивившись, что статуя делает в таком месте, Атэна приблизилась, и приглядевшись у неё ёкнуло сердце. Этот образ был слишком реалистичен даже для статуи, более того у статуи были змеиные волосы. Когда Юлинас впервые появился в Дрониуме, у него были обычные волосы, но тогда почему у этой статуи змеиные волосы... Страшное предчувствие овладело сердцем Атэны, и она похолодела, пытаясь отогнать эти мысли. Ведь не может такого быть, чтобы это в самом деле оказался Юлинас. В это время проснулись пятеро женщин. Увидев, что Юлинас по прежнему является камнем, они снова со слезами запричитали. Одна из женщин, что была похожа на гадалку, вытерла слёзы, и с грустью обратилась к статуе: «господин Юлинас, по прежнему ли вы слышите нас? Жители Дрониума теперь в безопасности. Господин Юлинас остановил всю волну жара, поэтому все могут продолжить мирную жизнь. Извержение горы Утерус тоже остановилось. Поскольку господин Юлинас остановил её взглядом. Благодаря этому мы выжили. Все здесь выжили. Кроме господина Юлинаса...» После этих слов, остальные женщины всхлипнули. «Господин Юлинас — со слезами в голосе добавила Зоэ — Пожалуйста возвращайтесь скорее. Если станете прежним, я в любое время сделаю вам пайзури. Поэтому *всхлип*...». От услышанного Атэна лишилась дара речи. Ради спасения жителей Дрониума, Юлинас обратился в камень? Неужели он действительно решил использовать всю силу своего проклинающего взгляда? В голове Атэны неожиданно всплыли слова, которыми она напутствовала его, что если он использует своё проклятье на множестве людей, то сам обратится в камень. Поражённая Атэна посмотрела в глаза Юлинасу: «Неужели ты использовал всю силу проклинающего взгляда? — безмолвно обратилась она к нему — Ты сделал это ради защиты от извержения жителей Дрониума? Почему?..». К вечеру Атэна смогла выяснить почти все подробности случившегося. В прошлую ночь случилось крупное извержение горы Утерус. Раскалённые вулканические породы начали осыпать город, и облако раскалённого пепла которое ранее уничтожило Помпеи, и потом и Пектос, на этот раз грозило накрыть и Дрониум. Юлинас снял защитную вуаль, и превратил раскалённое облако в камень, ради спасения Дрониума и его жителей. Однако ради этого ему пришлось израсходовать всю свою силу, и он сам обратился в камень. Атэна была уверена, что в случившемся её вина. Если бы она только в прошлый раз не вернулась так рано, если бы только не испытывала к нему неприязнь из-за пощёчины грудями. В то время она была уверена, что не имеет смысла излишне усердствовать добираясь до Дрониума, да и не могло подобное случиться с Юлинасом. Но время в мире людей течёт иначе, чем в мире богов. В то время как она спала, Юлинас успел прибыть в Дрониум, попытался защитить жителей Дрониума от извержения вулкана, и превратился в камень, израсходовав всю силу проклинающего взгляда. Как бог, он был мёртв. Атэне стало невыносимо тяжело, она была бессильна помочь Юлинасу, невозможно сделать прежним того, кто обратился в камень. Из-за своей ошибки, ей пришлось стать убийцей. И с каким лицом после этого ей придётся рассказать об этом Аджуре? Мучимая угрызениями совести, Атэна снова вернулась к Юлинасу. Всё что она могла, это лишь безмолвно попросить у него прощения.

С тяжёлым сердцем, Атэна вернулась на небеса. Ответственность за случившееся тяжким грузом висела на ней. Как только Аджура поинтересовалась у неё результатами поисков Юлинаса, Атэна промолчала, но когда Аджура надавила на неё, она призналась что нашла его. Аджура тут же потребовала рассказать где он, но Атэна снова не решилась ответить ей. «Где он!?» — нетерпеливо закричала на неё Аджура, и Атэна ответила, что обнаружила его в Дрониуме. Не успела та обрадоваться её словам, как Атэна с болью в голосе добавила, что сам Юлинас в попытке спасти жителей Дрониума израсходовал всю силу своего проклинающего взгляда, и обратился в камень. Услышав эти слова, поражённая Аджура застыла, и тут же потребовала объяснений, как это могло произойти? Когда Атэна объяснила, что при израсходовании всей силы проклинающего взгляда, его носитель сам обращается в камень, Аджура с надеждой уточнила, что ведь есть способ вернуть его обратно? Атэна лишь печально покачала головой: «Обращённый в камень больше не сможет стать прежними. Он исчезнет словно песок. И больше не сможет вернуться в преисподнюю.» Аджура с изумлением уставилась на неё, повторяя что это должно быль ложь? Когда Атэна подтвердила свои слова, губы Аджуры задрожали. Атэна попросила у неё прощения, но безутешная Аджура лишь закричала на неё, и влепив ей пощёчину, убежала. Атэна молча прижалась к пылающей щеке. Больше чем щека, страдало её сердце. Даже если ей пришлось бы подвергнуться избиению, она не думала, что имела бы право на это жаловаться. Ведь это она стала той, кто привел Юлинаса к смерти. К опечаленной Атэна подошла Венера, поинтересовавшаяся, что с ней случилось? «Я...привела к смерти одного бога» — тихо ответила Атэна. Не понимая о чём она говорит, Венера с изумлением уставилась на подругу. «Я убила...Юлинаса...» — с трудом выдавила Атэна и глаза её наполнились слезами. В небесном дворце собрались подавленные боги. Никто из них не разговаривал, даже Гермес был не в настроении для шуток. Наконец Юпитер решил нарушить тишину: «Атэна — обратился он к дочери — я не могу исполнить твоё желание. Невозможно вернуть обратно того, кто добровольно обратился в камень, израсходовав всю силу. Ты и сама знаешь, что обращённый в камень должен исчезнуть словно песок. Пусть даже сознание Юлинаса и сохранится на некоторое время, тело уже обратилось в камень. Не имея даже возможности вернуться в преисподнюю, его сознание в конце концов угаснет, и словно песок рассеется ветром». Услышав эти слова Атэна тихо всхлипнула. Венера спросила у Аполлона, разве нет возможности передать Юлинасу силу для возвращения? Аполлон ответил, что этот метод действует лишь до обращения в камень, и после фактической смерти Юлинаса, они бессильны что либо сделать. «Что же это за награда такая, Атэна» — когда печальная Персефона попыталась осудить Атэну, Хадес мягко попросил ей остановиться. «Юлинас ведь победил Гермеса!? — глаза Персефоны наполнились слезами — И этой наградой он был выброшен в человеческий мир... Если бы его не выбросило в мир людей, он бы не обратился в камень! Он ведь не такой плохой бог, чтобы заслужить такое обращение!? Ты ведь тоже так думаешь!? Почему когда ему удалось стать быстрейшим в мире богом, всё так обернулось? Он постоянно подвергался насмешкам как самый низший из богов, и когда все наконец признали его, случилось такое... Юлинас...бедняжка...этот малыш наконец получил опыт пайзури, и получил свой храм...почему же, так обернулось...». Хадес молча обнял рыдающую жену. Подавленная Атэна снова попросила прощения. «Не в извинениях дело — сквозь слёзы воскликнула Персефона — Тот Юлинас которого ты ненавидела, благодаря тебе он был лишён будущего!». Хадес снова попытался мягко успокоить жену, Персефона продолжала безутешно рыдать у него на груди. Все остальные боги угрюмо молчали, и наконец Хадес заявил что ему по прежнему трудно поверить в случившееся с Юлинасом, и он планирует лично отправиться в Дрониум. Заплаканную Персефону от тоже призвал отправиться вместе с ним, она должна была своими глазами увидеть его. Остальные боги включая Юпитера тоже решили отправиться с ними к Юлинасу. В эту ночь Аджура прибыла в Дрониум раньше остальных. Она по прежнему не могла поверить, что городе где они с Юлинасом провели свидание, он безвозвратно обратился в камень. Ей хотелось верить, что на самом деле он просто занимается в городе пайзури со своими женщинами, и ожидает её возвращения. Она надеялась, что он скажет, что желает заняться с ней пайзури, пусть так и будет, не может быть чтобы Юлинас действительно умер. С этими мыслями она подошла к амфитеатру, рядом с ним она увидела статую. Узнав в неё Юлинаса, Аджура вмиг обессилела. Приблизившись, она увидела что этот образ ничем не отличается от прежнего Юлинаса, единственное различие было в том, что перед ней был лишь камень. Когда Аджура попробовала окликнуть его, ответом ей была лишь тишина. «Юлинас, ты не слышишь? Это же я? Я же пришла сюда?». Несмотря на её призывы, Юлинас по прежнему молчал. Глаза Аджуры наполнились слезами, она и не думала что её ожидает подобное воссоединение. Совсем недавно она была в восторге от его победы, и счастливо обнимала его, но вот как всё обернулось.

На следующее утро Аджура исчезла. Вместо неё явилось множество жителей Дрониума, что пришли возложить к статуе принесённые цветы и персики. Когда адепты Святого Креста тоже встали в очередь, один из мужчин в сердцах закричал на них, опять вы явились чтобы хулить господина Юлинаса, опять собрались называть его дьяволом!? Адепты Святого Креста молча, один за другим возложили принесённые цветы, и удалились. «Господин Юлинас спас нас. Дарить цветы вполне естественно» — объяснил один из них удивлённому мужчине. После их ухода, цветы возложили женщины Юлинаса, им сменили меретрикс, затем ассасины, Далмакис и члены городского совета, Матика и Инфериус, Экселлион и Зонбар. Встав на колени перед статуей, Экселлион с раскаянием в голосе обратился к Юлинасу: «Господин Юлинас. Прошу, простите мою грубость. Вы действительно истинный бог. Вы спасли жителей Дрониума, и сберегли мою жизнь. Вы были великим богом, которого следовало почитать. Но я... — глаза Экселлиона наполнились слезами — Я построю в Риме ещё один храм в честь господина Юлинаса. Пожалуйста покойтесь с миром». Молитвенно сложив руки, Экселлион поднялся. После него цветы возложил Зонбар, с отстранённым выражением на лице. «Господин Юлинас — обратился он к статуе — До встречи с вами, я был излишне самонадеянным. Да и после нашей встречи, я оставался самонадеянным. Я сомневался в вас. Но даже зная об этом, вы ни разу не осудили меня. Я хотел чтобы вы осудили меня. Вы оказались истинным богом. И вы были самым добросердечным богом в Риме. Я тоже пожертвую средства на строительство храма. Хоть я ещё и не занимался пайзури, я собираюсь попробовать его в этом городе. Пожалуйста покойтесь с миром». После Зонбара продолжились бесчисленные подношения и молитвы. До самого вечера поток молящихся не иссякал. На закате пятеро связанных с Юлинасом женщин повторно явились, чтобы возложить цветы, после чего протерли тело статуи чистой тканью и удалились. С наступлением ночи снова прибыла Аджура. Она в очередной раз попробовала безуспешно обратиться к нему, и так не дождавшись ответа, прижалась грудями к лицу статуи. «Твои любимые груди» — напомнила она ему, однако как бы ему не было приятно, Юлинас по прежнему не мог ей ответить. «Я... любила тебя...ты мне нравился... — Признавшись в любви, на глазах Аджуры выступили слёзы — Я должна была сказать, пока ты был ещё жив...я люблю тебя...*Всхлип*...». Каменная статуя по прежнему хранила молчание, и вытерев глаза Аджура удалилась. Спустя некоторое время явились и боги Олимпа. Увидев окаменевшего Юлинаса, Персефона тут же со слезами бросилась к нему. Следом за ней статую обняла опечаленная Венера. Гермес с Аполлоном тоже с сочувствием смотрели на него. Одна лишь Атэна стояла отдельно от остальных. «Юлинас...он такой холодный» — слёзно причитала Персефона. «Если всё так обернулось, лучше бы я дала ему награду... — всхлипнула рядом Венера — если бы я ответила, что сделаю пайзури...то ничего подобного бы...». Гермес сочувственно посмотрел на неё. «Не заслуживает хороший бог стать камнем в таком месте... — воскликнула Венера — Он обратился в камень на самой границе Рима». Аполлон мрачно кивнул, это было действительно весьма прискорбно. Юпитер признал, он сам виноват, что предложил пощёчину грудями, но Венера по прежнему винила в случившемся себя. Труднее всего богам было решиться рассказать о случившемся друзьям Юлинаса, но Хадес ответил, что сам расскажет им обо всём. Приблизившись к статуе Юлинаса, Марс признался, что не каждый решится израсходовать всю силу и обратиться в камень. Он вспомнил о своём забеге с Юлинасом, отметив что это было весёлое время, и даже поражение стало для него ценным воспоминанием, и он признаёт Юлинаса самым быстрым из богов. Гермес поддержал его слова, ему тоже доставило удовольствие состязаться с Юлинасом, и он хотел бы снова поучаствовать с ним в забеге. После них подошёл Аполлон: «Юлинас. Ты был лучшим богом в преисподней — тихо произнёс он — Ты использовал свою силу ради спасения народа Рима. Ты наша гордость среди богов». Всхлипнув, Венера приблизилась к статуе: «*Всхлип*...губы которые ты заслужил — и она поцеловала его в каменные губы — И ещё, груди за которыми ты наблюдал» — прижавшись к нему грудями, Венера с сожалением отметила, что не имеет возможности подарить ему ещё большую награду. Последним подошел Юпитер: «Юлинас...покойся с миром...Будь звездой и храни нас, богов Олимпа...Юлинас стал небесной звездой. Юлинас опередил Гермеса, став быстрейшим из богов» — после того как он с печалью произнёс эти слова, боги покинули это место. Осталась лишь одна Атэна. Приблизившись к статуе Юлинаса, она попробовало потянуть его щёку, затем погладила её, жёсткую и холодную, без следов крови, эти щёки были уже мертвы. «Прости...я тебя...если бы только я раньше нашла тебя...Если бы я не сделала эту пощёчину грудями...» — глаза Атэны наполнились слезами, она с трудом сдерживала рыдания — Использовал всю силу ради спасения римского народа...ты настоящий бог...замечательный бог...Но я...так с тобой обошлась...Прости...Юлинас, прости...прости что ненавидела тебя...прости что презирала тебя...Ты ведь действительно оказался достойным богом...прости». Поплакав ещё некоторое время, Атэна ушла. Каменная статуя по прежнему смотрела вдаль, на гору что извергла облако пепла на Дрониум. Юлинас был мёртв, обратившись в камень в обмен на спасение людей Дрониума.

Новости о случившемся вскоре достигли и каструма 13 легиона. Воины всполошились, узнав эту новость, и тут же умолкли. Они вынуждены были признаться себе, что последний приход Юлинаса оттолкнул многих их них, по причине его ужасающих змей. Но несмотря на это, господин Юлинас по прежнему оставался самим собой. После победы и своего чествования в каструме, Юлинас пожертвовал своей жизнью ради людей Дрониума. Все воины были посрамлены. Они признали, что поступили хуже некуда. В то время как господин Юлинас с нетерпением ждал встречи с ними, они сами смотрели на него как на монстра, несмотря на то что он являлся их богом-охранителем. Легат Вирт и центурионы тоже были пристыжены. «Я так и не смог отплатить господину Юлинасу, несмотря на свою благодарность...напротив мы холодно встретили его... — Вирт сокрушённо покачал головой — Определённо, на следующий день он покинул каструм в расстроенных чувствам, из-за холодности воинов. Что же мы натворили...». Примипил мрачно промолчал, после чего напомнил что император устраивает поминальную службу по господину Юлинасу, это первая на его памяти необычная поминальная служба посвящённая богу. Вирт решил, что непременно явится на церемонию, чтобы по крайней мере облегчить свой проступок в отношении господина Юлинаса.

В преисподней Медуза и Харон по прежнему ожидали результатов забега Юлинаса с Гермесом, не сомневаясь в конечной победе Юлинаса. Однако когда в особняк Медузы явились Хадес и Персефона, и рассказали о случившемся, они застыли, словно громом поражённые. Медуза тут же заплакала, и злые духи начали причитать что это не может быть правдой, господин Юлинас просто не мог так неожиданно умереть, и владыка Хадес должно быть просто шутит. Когда Хадес рассказал, что Юлинас потратил всю силу проклинающего взгляда, чтобы сдержать извержение вулкана, и сам обратился в камень, все тут же умолкли. Медуза снова начала плакать: «Почему!? Почему, если он победил господина Гермеса!? Почему Юлинас должен был обратиться в камень!? Почему он должен был умереть!? Госпожа Атэна не хотела возвращать мне волосы!? Поэтому она отыгралась на Юлинасе!?». Персефона со слезами в голосе ответила, что в этом нет вины Атэны, поскольку она сама не ведала, что подобное может произойти. Медуза продолжала рыдать, даже несмотря на победу над господином Гермесом, Юлинасу пришлось стать камнем в то время, как для него всё только начиналось. Всхлипнув, Персефона согласилась с ней, Юлинас едва успел начать свой путь... . «Я каждый день молилась, за победу Юлинаса, и даже когда победил, он оказался мёртв...это жестоко...жестоко...почему это случилось...*плач*!». Персефона обняла плачущую Медузу, та сквозь слёзы просила вернуть ей змеиные волосы, но взамен пусть вернут Юлинаса к жизни. Персефона сквозь слезы прошептала что сама была бы рада, будь это осуществимо. Харон, злые духи, и прислужницы скорбно молчали, раздавался лишь плач Медузы и скорбный вой Цербера.

Вечером в мире людей у статуи снова собрались пять человеческих женщин. Пообещав господину Юлинасу навестить его и на следующий день, они прижались к нему грудями и удалились. С наступлением ночи закончили свой визит к нему и Далмакис с членами городского совета. Когда посетителей не осталось, появилась заплаканная Медуза. Увидев окаменевшего друга, она тут же подбежала нему, и снова начала со слезами причитать. Харон тоже приблизился к нему, тело его друга было твёрдым и совершенно холодным. «Что же ты наделал — в отчаянии воскликнул Харон — Ведь едва успел победить господина Гермеса, зачем же ты самовольно обратился в камень! Я ведь с Медузой специально припас в честь тебя праздничное вино...». Горестный плач по прежнему разносился по ночному Дрониуму, но из смертных никто не мог услышать голос бога. Злые духи тоже скорбели рядом, они были рады что им довелось служить господину Юлинасу, и даже после своего угасания они мечтали снова переродиться и продолжать служить господину Юлинасу. Харон открыл сосуд с припасённым вином, и брызнул на Юлинаса, пусть он насладится им, тем самым вином, что он планировал распить вместе с ним. До самого рассвета Медуза не отходила от Юлинаса, продолжая оплакивать его.

Прошло несколько дней. Перед статуей Юлинаса состоялась грандиозная поминальная служба. На церемония были и рабы с меретрикс, и гладиаторы, и трио подозрительных ассасинов, пришли и жители Дрониума с авгуром, и жители с окрестностей, были здесь и адепты Святого Креста, пятеро женщин связанных с Юлинасом, члены городского совета с Далмакисом, воины 13 легиона Гернии, легат Вирт и примипил, были и сенаторы Матика и Зонбар, и проконсул Инфериус. Первое обращение было зачитано самим императором Экселлионом: «Господин Юлинас. По правде говоря, вчера был дождь. Словно чтобы показать печаль жителей Дрониума, нет, римского народа что лишился вас, пролился дождь. Несмотря на это, сегодня ясная погода. Тот день, когда господин Юлинас явил нам силу чуда, он был таким же ясным как и сегодня. В то время, я тоже находился здесь. Несмотря на то, что вы являетесь настоящим богом, я был полон подозрений. В то время, гора Утерус обрушилась на меня за подозрения, и на всех кто был груб в отношении господина Юлинаса. Однако господин Юлинас сорвал с себя вуаль, и своим мужественном взором остановил волну жара, что однажды уничтожила Помпеи, и полностью обратил её в камень. Мы, жители Дрониума, народ Рима, были спасены. Все верующие в римских богов, и неверующие в них, были спасены. Вы спасли и сомневающихся в вас, и верующих вас, и тех кто вас уважает, и тех кто презирает. И вы явили силу божью, милость божью, доброту божью. Дрониум был спасён. Жители Дрониума и народ Рима были спасёны. Город Дрониум стал городом чудес. Но мы лишились того, в ком нуждаемся больше всего. ...Господина Юлинаса. Господин Юлинас улыбавшийся нас, любивший пайзури, теперь стал безмолвным богом. Господин Юлинас, прошу простите нас. За то что сомневались в вас. За то что презирали вас. Вы были истинным богом, богом из богов. И среди римских богов вы стали самым значимым богом. Но мы больше не имеем возможности сообщить вам об этом. Я даю слово построить в Риме храм в честь господина Юлинаса. Вера в господина Юлинаса никогда не будет под запретом. Пайзури что так любил господин Юлинас, тоже никогда впредь не будет подвержено критике или запрету. Сегодня я объявляю, что день когда господин Юлинас спустился в мир людей, и день когда он явил великую любовь и храбрость, эти дни будут указаны днями Юлинаса. Господин Юлинас. Прошу вас, простите нас. И впредь продолжайте оберегать нас, Рим, и Дрониум». Когда Экселлион сошёл с подиума, раздались бурные аплодисменты. Далее Пайя провела поминальный обряд, в это время многие не могли сдержать слёз. Когда наступила очень поклонения, Экселлион первым склонился перед статуей: «Господин Юлинас. Пожалуйста покойтесь с миром. Я обязательно сдержу обещание». Следующим подошел Зонбар: «Господин Юлинас. Как и обещал, я занялся пайзури. Это было действительно замечательно. Я словно бы немного проникся чувствами самого господина Юлинаса». Следом подошли и Вирт с примипилом. Не в силах сдержать эмоций, Вирт в раскаянии встал на колени перед статуей. Пришедшие легионеры тоже со слезами на глазам попросили у господина Юлинаса прощения, и пожелали покоиться с миром. Их сменили Далмакис и члены городского совета: «Господин Юлинас, сегодня прибыло так много людей — произнёс Далмакис — Определенно это связано с личность господина Юлинаса. Господин Юлинас по прежнему живёт в наших сердцах. Пожалуйста, покойтесь с миром». Следом подошли Дестра и остальные женщины, и жители окрестностей Дрониума вместе с авгуром. За ними пришли поклониться и рабы с меретрикс. «Господин Юлинас стал опорой моего сердца — произнесла меретрикс — Господин Юлинас сказал, что моя работа важна. И эти слова по прежнему живут в моём сердце. Пожалуйста, покойтесь с миром. Я и впредь буду продолжать пайзури, которое так любит господин Юлинас». Гладиаторы тоже молча возложили цветы. После них цветы возложили ассасины, пообещав что даже после ухода господина Юлинаса, они продолжат заниматься пайзури. В конце траурной очереди подошли и последователи Святого Креста: «Господин Юлинас — обратился к нему лидер их группы — Я верил, что существует лишь один бог. Я верил, что все верующие в вас, служат дьяволу. Я неоднократно оскорблял вам, называя дьяволом. Для нас было бы естественным быть брошенными. Однако вы спасли и наши жизни. Нам стыдно. Вы оказались благодетелем, несмотря на нападки...словно почтенный Мессия, что был побит камнями...Мы больше не назовёт вас дьяволом. Вы благодетель. Пожалуйста, покойтесь с миром». Церемония поклонения затянулась до самого вечера. И затем опустилась ночь. С наступлением третьей вигилии прибыло устрашающее создание, волоча свой громоздкий хвост. Это была Кампе - стражница дворца преисподней. Она молча остановилась перед статуей: «Действительно, камень — наконец произнесла она — Господин Хадес и госпожа Персефона дали мне особое разрешение на визит. Ты слышишь мой голос?». Увидев что Юлинас по прежнему не реагирует, Кампе сообщила что в преисподней все боги оплакивают его, и она наконец то смогла запомнить его имя. После ухода Кампе, чуть позже появился Феррариус. Увидев статую, он поспешно подбежал к неё, и немного поколебавшись потрогал её рукой. «Холодный... — печально вздохнул он — Прости, что говорил в твой адрес гадости, за то что поколачивал... Я слышал, как ты победил господина Гермеса. Все в преисподней были очень рады. Я сам немного зазнался, когда подумал что лично знаком с тобой. Будь ты там, удалось бы пригласить нимф, и мы как следует выпили...». Юлинас по прежнему не реагировал на его слова, и Феррариус достал запечатанную амфору с вином. «Я оставлю вино здесь. Это вино могут пить лишь господин Хадес и госпожа Персефона. Но я сделал специально для тебя. Можешь пить вволю». Оставив вино, Феррариус ушёл. После него явилась Атэна. Заметив принесённое вино, она догадалась что его оставил кто-то из богов преисподней, и осмотревшись по сторонам, сняла пробку, и влила вино в каменный рот статуи. Пусть он как следует насладится вкусом этого вина, подумала Атэна. После этого она ушла.

На следующий день последователи Святого Креста собрались возле амфитеатра. Их убеждения, что Юлинас является дьяволом, не оправдались. В действительности он оказался их благодетелем. И это подорвало их убеждённость в том, что в мире есть лишь один бог. Один из расстроенных последователей признался остальным, что несмотря на то что они считали господина Юлинаса дьяволом, что прибыл в мир чтобы посеять разврат и пороки, тот спас их, верующих лишь в учение почтенного Мессии. Господин Юлинас не являлся дьяволом, но разве тогда он не был богом? Другой последователь напомнил ему, что их бог объявил, что он единственный в мире бог, а все остальные боги являются дьяволами. Значит он предлагает помимо собственного бога уверовать и в другого. Первый последователь спросил, значит ли это, что тот считает господина Юлинаса дьяволом? «Если ты считаешь его богом, придётся признать наличие двух богов — пояснил второй последователь — Это противоречит слову божьему. Определённо господин Юлинас имеет сходство с почтенным Мессией. Он может быть перерождением почтенного Мессии». Его оппонент возразил на это, что Мессия не любил пайзури, и не проповедовал его, поэтому сомнительно что господин Юлинас мог оказаться им. Так что, выходит он бог? В мире не один бог. По крайней мере их как минимум двое. Значит ли это, что их бог мог ошибаться? Это неизвестно, но несомненно то, что они были спасены господином Юлинасом. И сам господин Юлинас не являлся дьяволом, но мог оказаться богом, ибо случившееся чудо могло быть под силу лишь настоящему богу. Но тогда почему бог умер? Почему он обратился в камень? Это тоже неизвестно, если он не дьявол, то должен был оказаться лишь богом.

Известия о чуде Юлинаса достигли и деревни минотавров. Услышав о смерти Юлинаса, те сразу же воодушевились. Самые активные тут же подзадорили остальных, наконец то тому поганцу конец, и теперь после снятия его проклятья, им больше нечего опасаться. Пора отплатить за все пережитые унижения, взяться за мечи и порешать всё римское отродье. Остальные минотавры поддержали эти слова дружным, одобрительным рёвом. На следующий день все боеспособные минотавры покинули деревню, и пройдя через лес, переправились через бездонное болото. Они были полностью убеждены, что после смерти своего костлявого бога, римляне должны быть разбиты и подавлены. Раз уж они избавились от силы проклятья, сейчас самое время, чтобы перебить римлян. На полпути дорогу минотаврам преградил 13 легион. В отличие от костлявого бога, римские легионеры были для них куда большей угрозой, те сразу же раскусили план набега минотавров. Лидер группы минотавров с наглой ухмылкой поблагодарил вражеского центуриона за оказанный приём, напомнив что им уже известно о смерти костлявого бога. Центурион резко ответил на это, что им так просто не избавиться от проклятья господина Юлинаса. Посмеявшись над этими словами, минотавр ответил что все их члены на месте, и приказал немедленно атаковать. С диким рёвом, все минотавры тут же ринулись в бой. Центурион тут же скомандовал полное наступление на противника. Выставив перед собой гладиусы, тяжёлая пехота двинулась вперёд...однако...некоторые из тех, кто был обращен в Святой Крест, остались стоять на месте. Увидев это, центурион в ярости уставился на нерадивых воинов. Но прежде чем он успел закричать на них, они тоже неожиданно извлекли гладиусы: «Почтенный Мессия сказал, что людей не дозволено убивать — закричал один из обращённых воинов — Но господин Юлинас защищал народ Гернии, пока сам не обратился в камень. Могу ли я позволить пропасть впустую чувствам господина Юлинаса!». И с этими словами, воодушевлённый воин с криком набросился на ближайшего неприятеля. Опешив от неожиданности, минотавр едва успел заблокировать удар, но воин продолжал с невероятной силой наносить удары и теснить его. «Да что с этими парнями!..» — закричал изумлённый минотавр, отступая под градом мощных ударов. Увидев что их теснят, лидер минотавров закричал остальным не отступать, если они не хотят проиграть этим жалким коротышкам. Однако минотаврам с трудом удавалось сдерживать натиск разгорячённого противника. «Это траурный бой за господина Юлинаса!» — закричал один из воинов, и с резким ударом обрушился на минотавра. Тот едва успел отскочить, иначе рассекающий удар оставил бы его без члена. Едва успев сказать это, Минотавр тут же завопил, его члена действительно не было на прежнем месте. Его сосед проворчал, что тот верно сам не заметил, как его член отрубили в бою. Минотавр закричал, что ничего ему не отрубали, и его член исчез сам по себе. Решив что это вздор, его сосед тем не менее заглянул в собственные штаны, и сам с ужасом закричал, что и его член пропал. Остальные минотавры тоже с беспокойством заглянули в штаны, и поле боя огласилось их душераздирающими криками. Все лишились своих членов, проклятье по прежнему действовало на них. Деморализованные минотавры тут же обратились в бегство, бросившись в сторону бездонного болота. Центурион тут же скомандовал преследовать бежавшего неприятеля. 13 легион неумолимо гнал минотавров до самого болота. Те столпились у самого края берега, но теснимые противником и другими отступающими, они тут же падали в болото один за другим, и шли на дно. Перед теми, кто ещё остался на берегу, встал строй лучников, и по команде центуриона обрушил на уцелевших противников десятки стрел. С угрозой минотавров было покончено. Воины легиона торжественно вернулись в каструм. Центурион объявил воинам, что эту победу они посвящают своему богу-покровителю, господину Юлинасу. Все воины поддержали его слова победным кличем. После этого все подразделения собрались у святилища Юлинаса. «Благодаря господину Юлинасу, нам удалось одолеть племя минотавров — произнёс Центурион от лица собравшихся — Сегодняшняя победа посвящена господину Юлинасу. Пожалуйста, продолжайте оберегать нас и впредь».

Прошёл 1 месяц. Дрониум как и прежде посещали люди со всего Рима. Всем было интересно воочию увидеть статую Юлинаса. Люди были впечатлены, так как его образ был совершенно неотличим от живого. После этого мужчины отправлялись в местную таберну, попробовать удовольствие господина Юлинаса, и после пайзури отправлялись домой. Каждый день к статуе возлагали цветы. Пятеро женщины день за днём приходили с цветами к статуе, и нежно прижимались к ней грудями. Последователи Святого Креста тоже останавливались перед статуей и возносили молитвы. Кроме них регулярно приходило и трио ассасинов, которые устраивали здесь перекличку. Прошел второй, и затем и третий месяц. В этому времени занесённый вулканический пепел полностью исчез. По прежнему неизменной осталась лишь статуя Юлинаса. И по прежнему, в то время как рядом не было людей, здесь появлялась Аджура. Привычно обращаясь к каменной статуе, она поглаживала щёки любимого кончиками пальцев, спрашивая, знает ли он о её приходе, слышит ли он её голос? Статуя по прежнему молчала в ответ, и Аджура вспоминая проведённое вместе время, уходила, обещая снова навестить его. В одну из ночей, его навестила Атэна. «Я снова пришла. Хотя возможно ты бы не хотел меня видеть — тихо произнесла она безмолвной статуе — Похоже Медуза и Харон приходили сюда. В преисподней заподозрили пропажу одной амфоры с лучшим вином. Я думаю, что это мог быть Феррариус, должны быть он принёс её тебе. В следующий раз я отправлюсь в преисподнюю. Хотя наверное это разозлит Медузу...» После этого Атэна попрощалась с безмолвной статуей, и с грустью вернулась на небеса. Спустя шесть месяцев Дрониум по прежнему не изменился. Сюда по прежнему съезжалось множество путешественников, восхитившись статуей Юлинаса, они пробовали пайзури, и возвращались домой. Женщины по прежнему приносили свежие цветы по вечерам, и мягко прижимались грудями. Затем в одну из ночей снова явилась Атэна. «Я была в преисподней — тихо произнесла она — И встретилась с Медузой. Она так много плакала. Я хотела увидеть твоё жилище, но мне было отказано, я не имела на это права». Статуя промолчала, и глаза Атэны наполнились слезами раскаяния: «Но мне нечего было сказать в ответ...так и было... Хоть ты и одолел Гермеса, и оказался самым быстрым в мире богом, я разрушила твоё будущее...». Её слова застряли в горле. «Прости...прости меня... хоть я и не заслужила прощения, мне так жаль... Если бы я...только могла дать тебе награду... я была бы рада нежно обнять тебя...и ты бы не стал мёртвым богом...мне действительно так жаль...».

Прошёл один год. Снова наступил день, когда Юлинас сотворил своё чудо. Траурный день, указанный Экселлионом в качестве дня Юлинаса. В этот день город был очень оживлён, ради поминальной церемонии, многие прибыли сюда из соседних городов. В местной таберне меретрикс по прежнему предлагали пайзури, раз уж сегодня день Юлинаса, он несомненно ожидает пайзури. Церемония началась в 5 часов (11 часов утра). Из-за разгара войны с Парфией, император Экселлион отправил вместо себя сенатора Зонбара. «Я кратко перескажу послание от императора — обратился Зонбар к собравшимся — В первую очередь, император недавно выпустил закон о храме Юлинаса. Каждый город где будет возведён храм в честь господина Юлинаса, будет поощряться. Строительство храмов в честь господина Юлинаса уже началось в Лютиции и Могонтиакуме. В Бюштенхарме храм Юлинаса уже достроен. Я слышал, что и в Виндобоне планируется храм. Господин Юлинас - бог пайзури и бог великого милосердия. Славу и величие этой любви нужно увековечить и в будущем. Император не смог прибыть сегодня, из-за войны с Парфией, и он очень сожалеет об этом. Но даже в разгаре битвы с Парфией, его сердце присутствует здесь, со всеми собравшимися. Сердце императора вместе с господином Юлинасом. Слава господину Юлинасу. Мир господину Юлинасу. Ваш императорский посланник, Зонбар». После его выступления раздались бурные аплодисменты, следом на подиум поднялся проконсул Гернии, Инфериус: «Господин Юлинас. Прошёл уже один год. Один год минул с тех пор как гора Утерус изверглась, и грозила накрыть Дрониум облаком раскалённого пепла. В то время все боялись погибнуть. Неужели придётся на себе испытать участь жителей Помпеи? Неужели наши жизни прервутся именно сегодня? Этот страх охватил всех. Жизни всех собравшихся в Дрониуме грозили оборваться из-за накатившей волны жара. В Помпеях множество людей погибло, и было погребено под вулканическим пеплом. Даже в Пектосе многие были мгновенно убиты горячим воздухом. Но в Дрониуме оказался господин Юлинас. Свет нашей жизни был сохранён господином Юлинасом. Мы никогда не забывали тот день. Почти ежедневно к ногам господина Юлинаса приносят свежие цветы. Тысячи и тысячи римлян посещают Дрониум, чтобы воочию узреть господина Юлинаса. Благодаря господину Юлинасу, мы смогли прожить этот год без опасностей. Господин Юлинас, подарил нам жизни. И защитил нас господин Юлинас. Теперь думаю сам Дрониум пора переименовать в Юлинасий. Дрониум - это город господина Юлинаса. И наши сердца вместе с господином Юлинасом. Господин Юлинас. сегодня тоже было солнечно. Как и год назад, в этот день было солнце. В этот солнечный день господин Юлинас впервые появился в Дрониуме. Господин Юлинас. Наблюдаете ли вы с этого неба? Смотрите ли вы на нас? Мы всегда вместе с господином Юлинасом. Пожалуйста продолжайте и впредь присматривать за нами». Выступление Инфериуса закончилось бурными аплодисментами, сердца жителей Дрониума по прежнему были вместе с Юлинасом. После этого Пайя провела поминальную церемонию, во время которой люди снова не могли сдержать слёз. Когда пришла очередь поклонения, первыми подошли Инфериус, Зонбар и Матика. Сложив руки в молитве, Зонбар поведал Юлинасу что пайзури по прежнему популярно в Риме, и сам он успел уже несколько раз им насладиться, если это позволит ему стать ещё ближе к сердцу господина Юлинаса, он будет только рад этому. Матика в свою очередь отметил, что по прежнему скорбит при каждом посещении, видя внешний вид господина Юлинаса, время которое ему довелось провести вместе с ним для него воистину бесценно, и он непременно явится и на следующий год. Далее приблизились представители 13 легиона. «Господин Юлинас, я прибыл и на этот год —тихо произнёс легат Вирт — Благодаря господину Юлинасу, на лимесе установился постоянный мир. Сердца нашего 13 легиона тоже вместе с господином Юлинасом. Пожалуйста покойтесь с миром. И впредь тоже пожалуйста оберегайте 13 легион». Легионеров сменили Далмакис и члены городского совета: «Благодаря господину Юлинасу, Дрониум переполнен множеством людей. Всё благодаря милосердию и мужеству проявленному господином Юлинасом. Почтенный Инфериус уже упоминал о необходимости переименовании Дрониума в Юлинасий. Если переименование будет одобрено, мы снова сообщим вам об этом. Пожалуйста покойтесь с миром. И пожалуйста присматривайте за Дрониумом». Следом показались и пятеро приближённых к Юлинасу женщин. Они признались, что минувший год прошёл для них в печали, но их сердца по прежнему с господином Юлинасом, и они просят не забывать о них. После этого последовали жители Дрониума и окрестностей, затем подошли и рабы с меретрикс: «Господин Юлинас, в добром ли вы здравии? — спросила его знакомая меретрикс — У меня всё хорошо. Люди что приходит ко мне, предпочитают исключительно пайзури. Это любимое пайзури господина Юлинаса. Хотела бы я сделать пайзури господину Юлинасу... Если желания сбываются, когда нибудь с господином Юлинасом...». Среди пришедших было неизменное три ассасинов, которые возложили цветы, и пообещали и впредь заниматься пайзури. После них пришли поклониться, и возложить цветы гладиаторы. В конце очереди оказались и представители Святого Креста. «Господин Юлинас. Помните ли вы меня? — тихо произнёс один из них, возложив к его ногам цветы — Год назад я был недостойным человеком, что хулил господина Юлинаса, и называл его дьяволом. Но господин Юлинас спас даже нас, кто не признал его. Он проявил к нам величайшее милосердие и всепрощение. Вместе с тем, он дал осознать, чего как людям нам недостаёт. Господин Юлинас. Для меня вы являетесь почтенным Мессией. Я уверовал в господина Юлинаса. И я сделал дома алтарь в честь господина Юлинаса. Я могу лишь молиться и почитать господина Юлинаса, но пожалуйста покойтесь с миром». Поклонение затянулось до позднего вечера, после чего наступила ночь. Когда наступило время богов, к статуе приблизилась припозднившаяся посетительница. Это была Аджура - богиня битвы. «Прошёл год, с тех пор как тебя не стало — с грустью произнесла она — Это был долгий год. Без тебя он был слишком долгим... Когда я бываю здесь, я вспоминаю о тебе... Я была рада, когда ты привёл меня на арену... ты был так добр...*всхлип*...всё таки в этом городе нелегко...слишком много воспоминаний о тебе... Ты ведь уже исчез подобно песку? Ты ведь не сохранил сознание? Я хотела провести с тобой больше времени...я хотела снова побывать с тобой в этом городе...*всхлип*...». Приблизившись, Аджура положила ладони на руки Юлинаса, затем провела пальцами по его щекам. Никакой реакции от статуи не последовали, и Аджура пообещав снова навестить его, удалилась. После её ухода прибыла Атэна. Она с грустью посмотрела на статую Юлинаса, вспомнила свою неприязнь к нему, во время их первой встречи. Её раздражала его просьба стать заменой для змей, но с тех пор ему удалось достигнуть успехов в беге, и одолеть самого Гермеса. Она вспомнила его взволнованную улыбку, когда он должен был получить от неё пощёчину грудями. А ведь Юлинас так ждал этого. Почему она не была добра к нему, хоть он и победил Гермеса и мог насладиться триумфом? Сначала она одним ударом лишила Юлинаса триумфа. И затем привела к смерти бога, который не должен был умирать. «Юлинас... — мягко окликнула его Атэна, эти слова отозвались болью в её груди — Прости меня... . Я была бы счастлива одарить тебя большей наградой...прости...». Она снова не смогла сдержать слёз: «До сих пор терзают мысли, почему же я так поступила... мне ведь следовало быть более доброй к тебе... . Если бы я только не сделала этого...*Всхлип*». Вытерев слёзы, Атэна снова попросила у него прощения, и вернулась на небеса.
Продолжение