Предыдущая часть
В это же время Юлинас лежал на постели в своем особняке и был поглощён вырезанием женской статуэтки. Увидев его работу злые духи, поинтересовались уж не их ли он пытается изобразить? Юлинас пояснил, что это образ одной из встреченных им ранее богинь, поэтому и вырезает её статуэтку, в надежде встретиться с ней в будущем. Услышав эти слова, злые духи так и покатились от смеха, заметив что их хозяин слишком уж наивен, ведь в реальности никто не слышал о подобных случаях, да и статуэтка сама по себе довольно неказистая. Подумав над их словами, Юлинас предложил им для большей реалистичности попробовать изобразить модель для его фигурки. Злые духи снова подняли его на смех, ответив что не горят желанием изображать толстяков. Юлинас возмутился, ответив что Аджура совсем не толстая, напротив она невероятная красотка, и может похвастаться внушительными грудями, не говоря уже о её потрясающем пайзури. Злые духи снова залились смехом, из-за своего нескромного характера, от них не стоило ожидать должного почтения перед богом. «Эй, там! Пайзури тип! Скажи спасибо за...» — неожиданно раздавшийся голос Феррариуса тут же прервался, как только раздался звук удара, и рухнувшего тела. Увидев лежавшего на земле приятеля, Юлинас с удивлением поинтересовался, кому удалось так жестоко отделать его? В это время в комнату шагнула ещё одна фигура, и Юлинас потерял дар речи, сразу поняв кто именно отлупил Феррариуса. На всякий случай он решил протереть глаза, но образ подозрительно похожий на Аджуру по прежнему стоял перед ним. Юлинас тут же решил, что видимо он так мечтал о встрече с ней, что у него начались видения, или же это видение возникло из-за того, что статуэтка получилась слишком неказистой? Вскочив на ноги, Юлинас приблизился к Аджуре, удивившись насколько это видение выглядит реалистично. Подойдя к ней почти вплотную, Юлинас был вынужден признать что даже для видения она выглядит слишком реальной, и ради интереса попробовал дотронуться до её груди. Как только его пальцы коснулись упругой плоти, Юлинас запаниковал, осознав что перед ним никакое не видение. «Слишком поздно заметил!» — сердито крикнула Аджура, и дала ему мощную затрещину. Этот удар мигом привёл Юлинаса в чувство, и обрадовавшись её визиту, он тут же с криком бросился к ней на шею. Смутившись столь бурным чувствам, Аджура попросила его остановиться, и не обнимать её на виду у окружающих. Хоть Юлинас и уверял её, что кроме злых духов за ними никто не наблюдает, Аджуру это смутило ещё сильнее. Сами злые духи стремительно носились по комнате, причитая между собой, что случилось невиданная вещь, и они стали свидетелями, как их хозяин обнимается с женщиной. Сам Юлинас продолжал висеть на Аджуре, с удовольствием прижимаясь к её грудям, и восклицая как долго он мечтал встретиться с ней. Смущённая этим бурным проявлениям чувств, Аджура велела ему успокоиться, и не возбуждаться от неё. Юлинас признался, что невозможно не возбудиться, когда он обнимается с ней, и снова поблагодарил её за приход, отметив что она одна из самых лучших женщин. Несмотря на просьбы Аджуры, Юлинас по прежнему не желал её отпускать, поинтересовавшись разве она сама не желала встречи с ним? Та лишь смущённо проворчала, что на самом деле всего лишь прогуливалась, и случайно попала в преисподнюю, и совершенно случайно попала сюда во время прогулки. Юлинас сразу раскусил эту ложь, и судя по избитому Феррариусу, её прогулка была отнюдь не случайна. Когда Юлинас поинтересовался, за сколько же ударов она вырубила Феррариуса, покрасневшая Аджура ответила, что ударила лишь один раз. Разумеется Юлинас не воспринял эти слова всерьёз, но учитывая её приход, решил не ругать её, сколько бы ударов там ни было. Когда Юлинас отпустил Аджуру, та с изумлением заметила его змеиные волосы. Юлинас попробовал было пошутить, что просто давно не расчёсывал волосы, но в итоге признался, что принял на себя проклятье Медузы, при этом получив возможность собственного ускорения. Он тут же с тревогой взглянул на Аджуру, спросив не станет ли она ненавидеть его после этого? Та опустив взгляд, призналась что хотела с ним встретиться, поэтому не возражает против его внешности. В это время Аджура заметила резную фигурку, выпавшую ранее из рук Юлинаса. Узнав что фигурка изображает её, Аджура насторожилась, уточнив с какой тёмной целью она была сделана? Сообщив что с её помощью, он надеялся призвать Аджуру, Юлинас поднял безобразную статуэтку. Увидев её, Аджура не на шутку рассердилась своему ужасному изображению, отметив что сделана она из рук вон плохо, что свидетельствует об отсутствии таланта у создателя. Юлинас тут же пообещал ей, что после её прихода, он больше не будет вырезать ничего подобного, после чего снова обнял её, на этот раз Аджура не сопротивлялась. Заметив что он возбудился, Аджура пристыдила его, но Юлинас напомнил, что мужчина не способный возбудиться от неё, не может быть мужчиной. Аджура тут же пригрозила, что несмотря на это, он не дождётся от неё пайзури, и глядя как испуганно гримасничает Юлинас, она тут же прыснула от смеха. В это время снаружи послышался встревоженный голос Медузы, сообщившей, что Цербер доложил ей о проникновении в дом страшной женщины. В комнату вошли Медуза и Харон, и увидев Аджуру они застыли как вкопанные. «У Юлинаса в комнате женщина!!! — удивлённо закричала Медуза — Юлинас привел с собой женщину, и теперь собирается сделать с ней что-то непотребное!». Юлинас поспешил заверить её, что у него и в мыслях такого не было. Когда Аджура поинтересовалась, кем является эта женщина, Юлинас представил обоим друг друга. Узнав что Аджура является варварской богиней, Медуза полюбопытствовала, связан ли её приход с тем, что она соскучилась по Юлинасу? Та снова смущённо пояснила, что просто прогуливалась, и случайно попала сюда. Хитро посмотрев на неё, Медуза предположила, что и Феррариуса она наверное тоже совершенно случайно отделала до потери сознания. Когда Аджура пристыженно умолкла, Медуза с торжествующей улыбкой подытожила, что значит она всё таки влюблена в Юлинаса. Аджура с пунцовым лицом принялась спорить с ней, не желая признавать свою привязанность к Юлинасу, и в то же время отвергая, что ненавидит его. Посмеявшись над её простотой, Медуза отметила она такая милашка даже слишком хороша для Юлинаса. Тот был солидарен с ней, сказав что именно поэтому он так счастлив. Медуза поинтересовалась у Аджуру сколько она планирует пробыть в преисподней, и предупредила, что лучше сразу отправиться к местному владыке Хадесу, который может возмутиться, что его не уведомили о её визите. Юлинас поддержал эту идею, предложив Аджуре вместе отправиться к дворцу преисподней.

Юлинас вместе с Аджурой сразу же отправились на приём к Хадесу. У ворот дворца преисподней их остановила Кампе, и узнав Юлинаса, она поинтересовалась, что за женщина сопровождает его? Представив Аджуру, как боевую богиню Мазоку, Юлинас пояснил, что она проделала долгий путь, и прибыла в преисподнюю в качестве его гостьи. Услышав что он прибыли с целью поприветствовать господина Хадеса, Кампе позволила им пройти. Юлинас с Аджурой прибыли в приёмный зал, как раз в то время как Хадес беседовал с одним из посетителей. Увидев Юлинаса в компании новоприбывшего, Хадес сослался на занятость, из-за разговора с Гермесом, однако разглядев, кто явился вместе с ним, он тут же ошарашенно умолк. Удивлённый Гермес тоже устремил пронзительный взгляд на Аджуру, которую коробило, что тот смеет разглядывать её сверху вниз. Увидев как она бросила на господина Гермеса уничижительный взгляд, Юлинас забеспокоился. Гермес тут же поинтересовался, кто такая эта женщина? Аджура возмутилась, велев ему не называть её так. Эта самоуверенная речь вызвала у Гермеса злую ухмылку, и он поинтересовался у неё, знает ли она вообще, с кем сейчас разговаривает? Аджура хладнокровно ответила, что не имеет понятия, является ли он человеком или богом. Юлинас поспешно шепнул ей на ухо, что перед ней господин Гермес, один из 12 богов Олимпа, и скорее всего он явился в преисподнюю в поисках развлечений. Услышав эти слова, Аджура ухмыльнулась, отметив что вот значит кем является этот тип. Повернувшись к Юлинасу, Гермес поинтересовался, являются ли они знакомыми, и услышав что Аджура является богиней битвы у мазоку, он с ухмылкой уточнил, значит она и есть та самая богиня, что проиграла такому жалкому богу как он? Услышав эти слова, Аджура не на шутку рассердилась, и предложила Гермесу испытать свои кулаки на прочность, если такой проныра как он уверен в себе. Самодовольно ухмыльнувшись, Гермес отметил что она довольно занятная женщина, но неужели она всерьёз думает, что ей удастся поколотить его? Он тут же добавил что не стоит равнять его с каким то доходягой, поскольку он на совершенно ином уровне. Юлинас осторожно уточнил, уж не его ли имеют в виду под этим доходягой? Аджура сердито воскликнула, что не стоило говорить об этом, и вообще он сразу должен был понять о ком идёт речь. Гермес иронично заявил, что ему жаль прерывать их романтическое воссоединение, но мужчину Аджуры ожидает суровое наказание. Он тут же напомнил о нарушении Юлинасом божественного закона, превысившего положенный срок пребывания в мире людей. Юлинасу нечего было на это возразить. Хадес вступился за Юлинаса, заявив что ему нет необходимости отчитываться перед Гермесом, Персефона тоже поддержала слова мужа. Гермес напомнил им, что прибыл по поручения Юпитера, и отказываясь отвечать ему, это равносильно отказу отвечать самому Юпитеру. Хоть Гермес и предупредил, что отказ отвечать ему ему чреват отзывом божественного статуса, Хадес решительно повторил, что преисподняя находится в его юрисдикции, и окончательное решение остаётся за ним, и даже если он в чём неправ, этот проступок лежит исключительно на нём. Гермес непреклонно объявил что в любом случае небеса и преисподняя подчиняются единому божественному закону, и превышение полномочий, и проступок не выходит за его пределы. Повернувшись к Юлинасу, Гермес заставил его признать факт своего нарушения. Услышав это, Аджура с тревогой посмотрела на него, и Юлинас признался, что своими слезами убедил Харона продлить свой срок. Гермес кивнул, ответив что в случае Харона было решено ограничиться 6 месяцами отстранения его от должности, но в случае Юлинаса наказание предусмотрено куда строже. Хадес по прежнему был недоволен этим самоуправством, назвав Гермеса наглым и ничего не ведающим мальчишкой. Тот не оставил это без внимания, и разозлившийся Хадес снова выкрикнул свои слова: «Боги преисподней являются исключительно моими подчинёнными! думаешь подчинённые одобрят, что их проступки будут судить по божественному закону!? Думаешь они смирятся с этим!? Думаешь они не станут возражать!? Или по твоему работа владыки преисподней в том, чтобы гнобить своих подчинённых!? Таким должен быть владыка преисподней! Вы хотите бороться с источником собственного недовольства, требуя отдать приказ о наказании, что вызывает источник недовольства собой!? И каким же образом это будет поддерживать мир!? Отвечай, Гермес!». Сам Гермес молча выслушал гневную тираду Хадеса, и могло показаться что эти аргументы действительно убедили его, но когда он заговорил, стало понятно, что он по прежнему имеет свои контраргументы. Гермес ответил, что хоть и понимает позицию Хадеса, но в данном случае речь идёт о нижайшем типе в преисподней, которого он и богом то сам не считает, и сомневается что тому есть чем гордиться. Это замечание возмутило присутствующих, Персефона заступилась за Юлинаса, отметив, что во всей преисподней не найдётся кого нибудь быстрее его. Это замечание рассмешило Гермеса, отметившего что в любом случае ему он точно не ровня. Персефона возразила, сказав что лично считает что Юлинас может оказаться даже быстрее его. Хоть Гермес и считал это заявление глупостью, Аджура не упустила возможности обвинить его в трусости, намекнув что он кичится победой даже не состязавшись. Юлинас поспешил одёрнуть её, но Аджура с ухмылкой повторила свои слова, отметив что будь этот осёл действительно быстрым, он бы не отказался от состязания с Юлинасом. Этого Гермес уже не стерпел, и заявил что не отказывается от состязания, однако в случае своей победы, он требует наказания Юлинаса за нарушение божественного закона, путём лишения его божественного статуса и понижения до простого монстра, а в случае его победы он сам готов предложить ему награду. Хадес усомнился, можно ли доверять его словам, и Гермес напомнил, что сейчас говорит от лица самого Юпитера, поэтому они могут доверять ему. Гермес напомнил, что исходит из личного интереса, и не стал бы рисковать, если бы не был точно уверен в быстроте своих ног. Услышав что Гермес уже самовольно записал его в свои соперники, Юлинас попробовал было возразить, но Гермес напомнил ему, что отказ от поединка приравнивается к поражения, и он будет немедленно обращён в монстра. Таким образом Юлинас оказался перед дилеммой, принять вызов на поединок и получить шанс в будущее, или отказаться и обратиться в монстра. Аджура тут же шикнула на Юлинаса, потребовав немедленно принять этот вызов, и Юлинасу с неохотой пришлось последовать её словам. После этого сама Аджура вступила в перепалку с Гермесом, намеренно дразня его, и уверяя что ему не выстоять против Юлинаса. Раздражённый этими насмешками, Гермес предложил ей тут же устроить с ним забег, чтобы определить кто из них на самом деле быстрее. Встревоженный Юлинас шепнул Аджуре, что не стоит ей поддаваться на это провокацию, ибо господин Гермес действительно славится своей скоростью. Но Аджура напомнила ему их погоню в лесу, отметив что раз уж она смогла угнаться за Юлинасом, то этого осла и подавно обгонит. Сам Юлинас не был в это так уверен, но сомневался что Аджура прислушается к его словам.

Забег должен был состояться у входа во дворец, конечная точка маршрута была обозначена в дальнем конце приёмного зала, где участников ожидал Хадес. Юлинасу не нравилась эта затея, он по прежнему не был уверен, что Аджура сможет одолеть Гермеса. Он не отрицал её быстроту, памятуя как она гналась за ним в мире людей, но ему так же было хорошо известно, что господин Гермес находится на совершенно ином уровне. Персефона явилась чтобы объявить начало забега, и Гермес ехидно предложил Аджуре, начать забег раньше него, он в любом случае обгонит её. Та лишь хмуро предупредила его, что обязательно припомнит эти слова. Как только Персефона объявила о начале забега и Кампе дунула в сигнальный рог, оба участника рванулись с места. Раздался резкий порыв ветра, и господин Гермес в один миг исчез. Потрясённо глядя как Гермес стремительно несётся впереди, Аджура бросилась вслед за ним. Это была совершенно невообразимая скорость. Побежав следом за ними, Юлинас увидел спину Аджуры, Гермеса по прежнему не было видно впереди. Увеличив скорость, Юлинас наконец смог разглядеть вдалеке спину бегущего Гермеса, тот оглянулся на Аджуру и с издевкой поинтересовался, почему эта женщина такая медленная? Раскрасневшаяся от напряжённого бега, Аджура лишь огрызнулась, велев ему заткнуться. Следом за Аджурой, Юлинас вбежал во дворец. Гермес уже добрался до финиша, ожидая их вместе с Хадесом и Персефоной. Когда финишную черту пересекла мрачная Аджура, Гермес снова посмеялся над её медлительностью, и заявил что она на уровне Марса, но до его уровня они точно не дотягивают, по этой причине, ещё ни одному богу битвы не удалось поймать его. Не желая слушать его бахвальбу, Аджура велела ему заткнуться, и Гермес предположил, что Юлинас определённо гораздо быстрее её, иначе не было бы никакого интереса с ним состязаться? Аджура поспешно заявила, что иначе и быть не может, после чего Гермес сообщил, что в любом случае для него этот забег был забавой, и в следующий раз он будет бежать в полную силу. Это признание заставило Аджуру мрачно умолкнуть. С ухмылкой повернувшись к Юлинасу, Гермес глумливо поблагодарил его за предоставленную возможность развлечь себя, после чего тут же скрылся. Хадес и Персефона были поражены скоростью Гермеса, после увиденного они уже не были так уверены в безоговорочной победе Юлинаса. Персефона, призналась, что наверное было излишне с её стороны делать заявления о Юлинасе. Одна лишь Аджура была по прежнему уверена, что у Юлинаса есть шанс на победу. Хадес мрачно отметив, что теперь ничего не поделаешь, стрела обещания уже выпущена, и назад её не вернёшь. Повернувшись к Юлинасу, он поинтересовался, уверен ли тот в своих силах? Юлинас опустил голову, и когда Хадес снова повторил свой вопрос, тот неуверенно ответил что хотел бы надеяться на победу. Этот ответ поразил Хадеса, и Юлинас рассказал что в мире людей их скорость с Аджурой была примерно равна, и после того как господин Гермес обогнал Аджуру, он уже не так уверен в себе. Все мрачно умолкли, после чего Юлинас добавил что хоть все и говорят о его скорости, он по прежнему не знает пределы своих возможностей. Этот неуверенный ответ рассердил Персефону, которая упрекнула его в слабоволии, и неспособности поверить в собственную победу. Она напомнила что такой замечательный бог как он, ни за что не должен проиграть тому, кто обзывает его ослом. Так уж получилось, что раз Аджура и госпожа Персефона втянули его в эту переделку, ничего не остаётся, кроме как полностью оправдать их ожидания, и Юлинас пообещал что приложит все усилия.

На обратном пути Аджура подавленно молчала. Судя по всему, она винила себя в случившемся, хоть Юлинас и понимал окончательное решение о принятии вызова на поединок зависело лишь от него. Когда они добрались до дома, на пороге их встретил Цербер, и злые духи. Юлинас признался им, что после сегодняшнего визита, ему пришлось дать нелёгкое обещание. Злые духи предположили, что наверное речь шла о замужестве Аджуры на господине Хадесе, но услышав что их хозяин приняв вызов Гермеса, и в случае проигрыша будет разжалован до монстра, они потрясённо умолкли. Даже после ужина Аджура оставалась подавленной, будучи участницей забега, она как никто иной в полной мере осознавала превосходство Гермеса в скорости. Виня себя в случившемся, она снова попыталась извинить перед Юлинасом, и он обняв её, ответил что не нужно излишних оправданий, ведь в итоге он сам принял решения, и в этом нет ничьей иной вины. Он признался, что на самом деле рад, что и Аджура и госпожа Персефона, рассердились из-за него, поэтому он сделает всё от него возможное, даже если он обречён на поражение. Немного позднее снова пришли Медуза с Хароном, и узнав про предстоящий поединок с Гермесом они помрачнели. Несмотря на это Медуза по прежнему была уверена в быстроте Юлинаса. Харон пояснил ей, что дело не в его быстроте, а в том, сможет ли Юлинас оказаться быстрее самого господина Гермеса. Суровость наказания тоже возмутила Харона, он готов был один взять на себя ответственность за этот проступок, ведь именно он дал разрешение на продление срока, но в итоге виноватым назначили Юлинаса. Юлинас рассказал друзьям как рассердилась госпожа Персефона на господина Гермеса, назвавшего его ослом, и он ещё сильнее убедился в её доброте. Медуза призналась, что наверное ей не стоило говорить ему, отправиться в господину Хадесу, тогда и не возникло бы такой ситуации. Юлинас ответил, что в том нет её вины, и случившееся он воспринимает лишь как неизбежность судьбы, от которой как известно не могут сбежать даже боги. После ухода друзей, Юлинас с Аджурой легли в постель. Обоих по прежнему не отпускала тревога, из-за которой они не могли заснуть. Вспоминая стремительно несущегося Гермеса, Юлинас понял, почему его называют первым бегуном на небесах. Если говорить о мире богов, то Юлинас чувствовал, что сам может уступить ему, и тогда придётся обратиться в монстра. Он тут же поспешил отогнать от себя невесёлые мысли. Несмотря на это, Юлинас по прежнему пытался найти ответ, каким образом ему удастся одолеть столь опасного соперника?

После того как Гермес вернулся на небеса, и сообщил Юпитеру о сделке с Юлинасом, на следующее утро было назначено новое собрание богов. Аполлон и сам подозревал, что отправка в качестве посланника Гермеса приведёт к подобному, но после того как Марс поддержал эту затею, он тоже не стал возражать. Юпитера же больше интересовало, неужели Юлинас и в самом деле настолько быстр, что решил бросить вызов Гермесу? Тот объяснил что слышал от Персефоны, якобы Юлинас самый быстрый бог в преисподней, несмотря на то что сам Гермес считается самым быстрым в мире богов. Аполлон отметив что в таком случае сам забег лишён смысла, если и так известен очевидный победитель. Гермес был согласен с ним, признав что может тот и обгонит Марса, но против него у Юлинаса нет шансов, что бы там ни говорила Персефона. Юпитер напротив был уверен, что не в обычаях Персефоны бросать слова на ветер, и если она об этом сказала, значит Юлинас действительно обладает выдающейся скоростью. Тем интереснее будет увидеть, кто же именно прославит небеса или преисподнюю самыми быстрыми ногами. Аполлон выразил озабоченность, как быть если Юлинас действительно окажется непревзойдённым бегуном, при этом будучи богом пайзури? Одно дело, если он проиграет забег, но если скорость бога пайзури действительно окажется одного уровня с Гермесом, не посягнёт ли он на его призвание? Юпитер не был с этим согласен, конечно вряд ли Хадес и Персефона могли заблуждаться относительно него, но непредсказуемость этого забега обещает быть действительно интересным. Юпитер тут же поинтересовался у Гермеса, где планируется проводить сам забег? Гермес с хитрым лицом тут же нашептал ему свой план. Выслушав его, Юпитер просиял, отметив что это звучит довольно занятно, и тут же спохватился, поинтересовавшись у Гермеса какую именно награду он пообещал Юлинасу. Тот беззаботно ответил, что решил оставить это на усмотрение господина Юпитера, а сам он мог бы предложить пайзури Венеры. Не успел он закончить своё предложение, как возмущённая Венера яростно ухватила его за щёку. Превозмогая боль, Гермес попробовал прояснить, что раз уж Юлинас бог пайзури, то и пайзури от Венеры... На этот раз Венера с удвоенной силой ухватила его за щёку, заставив взвизгнуть от боли. Гермес удивился её реакции, ведь не было ничего дурного чтобы предложить пайзури в качестве награды для бога пайзури. Венера возмущённо пояснила, что не собирается делать своё пайзури в качестве награды, только если она сама захочет сделать его тому богу. Аполлон тоже не был уверен, что они смогут обеспечить такую награду, и поинтересовался какие ещё варианты у них есть? Юпитер предложил было пайзури от нимф, но Аполлон напомнил что у всех имеющихся нимф слишком маленькая грудь. Марс проворчал, что слишком много чести предлагать награду тому заброшенному богу, пусть мол радуется уже тому, что ему выпала честь состязаться с самим Гермесом. Юпитер возразил, что в случае победы над Гермесом без награды им не обойтись, и Марс в шутку предложил наградить Юлинаса пощёчиной грудями, один удар которыми отправит того на край вселенной. Это предложение неожиданно понравилось Юпитеру, он не сомневался что эта награда придётся по душе Юлинасу, и поручил это дело Атэне. Слова отца повергли Атэну в смятение, и Юпитер напомнил ей, что она носит титул Атэна-Ника (богиня победы - Атэна), и следуя своему звания она не должна уступить даже в пощёчине грудями. Несмотря на это, Атэна твердо отказалась от этого предложения, и Юпитеру пришлось пригрозить упрямой дочери, что в таком случае она может лишиться своего титула Ники, который перейдёт к Венере. Атэна мрачно умолкла, она гордилась своим почётным титулом, и меньше всего хотела уступать его Венере, поэтому когда Юпитер снова спросил, готова ли она уступить, Атэна с неохотой согласилась с просьбой отца, попросив не принуждать её ни к чему подобному в будущем.

Юлинасу снился сон, в котором он пытался догнать стремительного Гермеса. Он призывал своих змей удвоить усилия, но разрыв между соперниками становился всё сильнее, и в этот момент он неожиданно проснулся. Увидев рядом спящую Аджуру и злых духов, Юлинас понял что это был лишь сон, и утёр холодный пот со лба. Как только наступило утро, он сразу же приступил к тренировкам. Используя силу змеиного ускорения, Юлинас пробежал несколько кругов, наблюдавшая Аджура признала, что его скорость действительно впечатляет. После этого Юлинас предложил ей устроить тренировочный забег, чтобы можно было сравнить их уровень. После начала забега, при помощи змеиного ускорения, Юлинас сразу же вырвался вперёд. Было очевидно, что с последнего раза его скорость возросла многократно. Аджура была согласна с этим, но даже она признавала, что с Гермесом ей было куда тяжелее. Таким образом, если Юлинасу не удастся развить ещё большую скорость, его ждёт поражение от Гермеса. Тренировки продолжались до 7 часов, пока змеи полностью не выдохлись. С наступлением ночи, Аджура поинтересовалась, будет ли Юлинас тренироваться и на следующий день? Сперва Юлинас решил, что так и сделает, но подумав, решил спросить с Аджуры, что она об этом думает? Аджура напомнила, что змеи очевидно вымотались за этот день, поэтому будет лучше дать им сутки на восстановление. Поднеся руку к змеям, и почувствовав что они спят, Юлинас подумал, что возможно в словах Аджуры есть определённый смысл. В эту ночь, Юлинас снова видел сон, где он безуспешно пытается обогнать Гермеса. Он напрягает все усилия, но его ноги словно наливаются свинцом. Присмотревшись, он замечает что твёрдая земля под его ногами превратилась в вязкое болото, которое затягивало его, и не давало двигаться дальше. Гермес без всяких препятствий удалялся он него всё дальше, и в этот момент он снова проснулся. На следующее утро Юлинас прибыл в пещеру с подземным озером. К этому времени пришли известия, что забег было решено устроить вокруг широкого бассейна. Обратившись к змеям, Юлинас велел им на этот раз не использовать ускорение, после чего занял позицию на стартовой линии. После того как Аджура объявила начало забега, Юлинас начал нарезать круги вокруг озера. После пятого круга Аджура с досадой отметила, что без змей, его скорость ничем не отличается от прежней. После этого, она снова велела устроить с ней тренировочный забег, на этот раз после начала гонки, Юлинас должен был дополнительно отчитать 2 секунды, и лишь затем попытаться обогнать её. На этот раз Аджура оказалась куда быстрее, и Юлинасу пришлось признать, что без поддержки змей, он уступает в скорости даже ей. За прошедший круг этот результат так и не изменился. За второй круг Юлинасу так и не удалось обогнать её. На третий круг разница между ними так и не сократилась. Несмотря на все усилия, четвёртый круг тоже не показал сокращения разницы с Аджурой. Лишь на пятый круг Аджуру удалось догнать. В конце концов она была вынужденна признать, что без поддержки змей, все их усилия обречены на провал. В ту ночь Юлинас снова видел сон. Он пытался обогнать Гермеса, но что-то удерживало его ноги, как бы он ни пытался отчаянно вырваться. Посмотрев вниз, он увидел как его ноги обратились в древесные корни, налетевшие насекомые тут же облепили его, и впились челюстями. Он закричал, и тут же проснулся. Утерев холодный пот, Юлинас понял что он действительно сильно переживает из-за возможного проигрыша. Может быть послезавтрашний день вместе с Аджурой, для него окажется последним. Взглянув на спящих злых духов, Юлинас подумал, что в таком случае будет с его верными прислужниками? В это же время, в приёмном зале дворца преисподней сидела задумчивая Персефона. Юпитер дал своё согласие на забег между Юлинасом и Гермесом, чтобы выявить самого быстроногого в мире богов. И в случае своего поражения, Юлинас буден низвергнут до обычного монстра. Юпитер так же гарантировал, что в случае своей победы, Юлинас докажет себя достойным богом, и с него будет снято обвинение в нарушении божественного закона. Персефона вспомнила, как вывели её из себя насмешки Гермеса, назвавшего Юлинаса ослом. Именно по этой причине, она сгоряча втянула Юлинаса в этот забег, хоть и знала, что он вполне может проиграть. Чем ближе был срок его отбытия на небеса, тем чаще Персефона думала об этом. В это время в приёмный зал вошёл Хадес. Увидев что супруга по прежнему не спит, он догадался что она переживет за Юлинаса. Персефона спросила его, верит ли он на самом деле в победу Юлинаса? Этот вопрос заставит Хадеса задуматься. Наконец он ответил, что исходя из увиденного, сам он считает что Юлинас быстрее Аджуры, но не может быть уверен, что тот быстрее Гермеса. Увидев тревогу в глазах жены, Хадес добавил что даже в случае поражения Юлинаса, и его низвержения до обычного монстра, он приложит все усилия, чтобы тот мог по прежнему иметь доступ в его дворец. Конечно Хадес хотел надеяться на победный исход, гораздо хуже было бы и вовсе отказаться от участия. Но даже в случае проигрыша, пусть будет видно что Юлинас проиграл, сделав всё от него зависящее.

Юлинас снова увидел сон, где в кромешной темноте светились красные глаза, которые пристально следили за ним. Как только Юлинас начал бежать, красные глаза сразу набросились на него, и закричав он тут же проснулся. В это утро он снова проснулся в холодном поту. Эти глаза сразу напомнили ему о злых духах. Мог ли он чем нибудь досадить им, или же это просто предчувствие надвигающегося проигрыша. На всякий случай Юлинас поинтересовался у змей, сильно ли он ускорился за это время? Разумеется никакого ответа от них не последовало. Тем не менее завтра ему предстояло отправиться на небеса, и он снова спросил у змей, провести ли этот день за тренировками. Когда змеи снова промолчали, Юлинас решил что один день точно не сможет сделать его быстрее, и объявив что сегодня они отдыхают, он услышал как змеи неожиданно радостно загалдели. В обеду было решено наведаться в гости к Медузе. Аджура удивилась что они прихватили с собой злых духов, но Юлинас пояснил, что это связано с тем, у него есть одна просьба для Медузы. По пути они остановились у подземного озера. Возле открытого свода, росли плоды граната, сам Юлинас не мог дотянуться до них, и отправил злых духов собрать ему плодов, после чего они продолжили путь. Прибыв к Медузе, Юлинас отдал её все принесённые гранаты. Она сразу догадалась, что они были сорваны у подземного озера, признавшись что сама никогда бы не смогла до них дотянуться. Юлинас сказал что не в состоянии столько съесть, накануне забега, поэтому пусть угощается вволю. Довольная Медуза тут же позвала прислужниц, велев разделать полученные гранаты. После того как они скрылись, Юлинас признался Медузе что на самом деле пришёл к ней с одной просьбой, в случае его поражения принять к себе прислуживающих ему злых духов. Он признался, что у них довольно вздорный нрав, но по крайней мере они могут в любое время добывать для неё гранаты. Хоть Медуза и не хотела выслушивать это, словно он уже проиграл, Юлинас напомнил, что в случае поражения злые духи останутся без хозяина, пока господин Хадес не найдёт им назначение, и на это время, злые духи будут рады, если именно Медуза примет их к себе. Тяжело вздохнув, Медуза согласилась с его просьбой, проворчав что в случае поражения так и сделает, но сам он просто обязан выиграть. Прислужницы принесли вино для гостей, Аджура изумилась его вкусу, отметив что оно куда лучше чем дома у Юлинаса. Медуза хвастливо ответила, что стоило ей надавить на Феррариуса, и тот позволил ей выбрать для себя самое лучшее вино. Аджура поинтересовалась, почему же тогда Юлинас так не сделает, и Медуза смущённо пробормотала что видимо так получилось. На самом деле Медуза не хотела углубляться в эту тему. По установленным правилам, боги высокого ранга получали лучшее вино, а боги низкого ранга то что оставалось. По этой причине Юлинасу не полагалось качественное вино. В ту ночь Юлинас решил лечь пораньше, чтобы набраться сил перед началом забега. Он снова видел дурной сон, в котором он никак не может обогнать Гермеса, и его поражение было неизбежно, как только он подумал про оставшуюся Аджуру, то сразу проснулся. Вокруг по прежнему была глубокая ночь, и опасаясь что это может повредить его физической форме, Юлинас попытался немедленно заснуть. Мысли о неизбежном поражении мешали ему заснуть, и предприняв несколько безуспешных попыток не думать об этом, Юлинас наконец решил думать в позитивном ключе, представив что ему невероятно повезло стать соперником сильнейшего бегуна на небесах. Поэтому он рад уже тому что ему выпал такой редкий шанс, и в случае поражения он просто поплачет, или же порадуется своей победе. С этими мыслями Юлинас закрыл глаза, и не заметил как заснул. Рано утром Аджура растолкала сонного Юлинаса, напомнив что пришло время отправляться во дворец преисподней. Поднявшись с постели, Юлинас в последней раз погладил три головы Цербера. Печальные злые духи уже принесли его скромный багаж. В это время прибыли и Харон с Медузой, опасавшиеся как бы Юлинас не проспал назначенное время. Осведомившись его самочувствием и надеждой на победу, Медуза велела ему не сомневаться в себе. Юлинас ответил, что хоть и не знает исхода, но ему весело лишь от одних мыслей о том, что ему выпал столь редкий шанс состязаться с самим господином Гермесом. В последний раз взглянув на друзей, Юлинас попрощался, и получив последнее напутствие, вместе с Аджурой покинул дом. По пути они неожиданно встретили Феррариуса. Едва Юлинас подумал, пожелает ли тот ему удачи, как Феррариус злобно процедил сквозь зубы, чтобы этот поганец продул. Услышав эти слова, Аджура не на шутку разозлилась, и перепуганный Феррариус тут же бросился наутёк. «Стоять, ах ты засранец!» — возмущённая Аджура мигом догнала его, и дала оглушительную затрещину. Обмякший Феррариус тут же рухнул на землю, а Аджура с уверенной ухмылкой заявила, что мы ещё посмотрим, проиграет ли Юлинас. У входа во дворец они встретили Кампе. Она пристально уставилась на Юлинаса, и когда они прошли мимо неё, она неожиданно окликнула его, и пожелала не уступить победу. В приёмном зале уже ожидали готовые к отбытию Хадес и Персефона. Осведомившись у Юлинаса текущем состоянием, и получив положительный ответ, Хадес кивнул: «Престиж преисподней, это и мой престиж. На тебе висит ответственность. В случае твоей победы, мы утрем нос небесным богам. Приведи Гермеса к поражению». Юлинас молча кивнул на эти слова, хоть он по прежнему не был уверен ни в своей победе, ни в поражении. Но раз уж он смог добраться до этого места, остаётся лишь выложиться на полную. После того как Персефона напомнила, что пришло время отправляться, все четверо покинули преисподнюю.

Впервые оказавшись на небесах, Аджура начала деловито осматриваться, Хадес бывший здесь нечастым гостем, лишь проворчал, что здесь по прежнему ничего не изменилось. Явившаяся нимфа поприветствовала гостей, и попросила следовать за ней. Направляясь к небесному дворцу, Юлинас трепетал, представляя что его ожидает первая в его жизни встреча с самим господином Юпитером. В приёмном зале их уже ожидали собравшиеся боги. Юлинас сразу узнал Марса, Аполлона, Гермеса, и среди них был тот, в ком он сразу определил местного владыку, господина Юпитера. Увидев как Марс оценивающе разглядывает Аджуру, Юлинас невольно напрягся, как он и опасался, тот сразу проявил к ней неподдельный интерес. Юпитер осведомился у него, является ли он тем самым Юлинасом, что бросил вызов Гермесу, и узнав что это он, добродушно улыбнулся, отметив что ожидает увидеть увлекательное зрелище. После этого Юпитер перевёл взгляд на Аджуру, он уже был проинформирован, что она является варварской богиней битвы. Когда Аджура назвала своё имя, Юпитер отметил, что она отличается не только смелым лицом, но ещё и выдающейся красотой. Аджура гордо ответила ему, что эти слова не склонят её стать женой Юпитера. Марс тут же предложил ей свою кандидатуру, чем привёл Юлинаса в ещё большее смятение. Не обращая на Юлинаса внимания, Марс заявил, что тому в любом случае не победить Гермеса, поэтому пусть соревнуется с ним. Он предложил, что если Юлинасу удастся одолеть его, то он получит право соревноваться с Гермесом, но в случае проигрыша, Аджура станет его женой. Гермес попробовал было возмутиться этим самоуправством, но Марс велел ему умолкнуть, и поинтересовался у Аджуры, согласна ли она с его предложением? Юлинас попробовал было отговорить её от этой затеи, но Юпитер неожиданно поддержал Марса: «Это было бы куда более захватывающем, нежели единственное состязание с Гермесом. Юлинас, как насчёт принять вызов?». Сам Юлинас был изначально против этой затеи, и когда он попытался объяснить, что у него уже есть договорённость с господином Гермесом, Марс начал насмехаться над ним. Понимая что его нарочно провоцируют, Юлинас постарался не обращать на эти насмешки внимания, но тут уже не стерпела сама Аджура, которая велела ему принять вызов Марса. Юлинас попробовал объяснить ей свою позицию, что негоже ему поддаваться на эти провокации. Аджура заявила Марсу, что Юлинас колеблется лишь из-за того что считает бег с ним пустой тратой времени. Пока Марс осмысливал эти слова, Аджура снова призвала Юлинаса принять его вызов, чтобы показать насколько он быстр. Юпитер тоже был удивлён его упрямством, напомнив что Марс куда медленнее самого Гермеса, и неужели даже зная об этом, он готов отказаться он его вызова? Теперь Юлинасу было гораздо труднее избежать этой ситуации, даже Персефона шепнула ему, что не стоит отклонять вызов Марса. В это время поднялся Хадес, и произнёс, что им конечно важен престиж за победу над Марсом и Гермесом, но если за это не полагается никакой награды, но и Юлинасу он не позволит участвовать. Юпитер посчитал это справедливым, и пообещал для начала предоставить лучшие гостевые апартаменты. Приняв это предложение, Хадес дал своё добро, и Юлинас понял, что теперь ему некуда отступать. «В таком случае, я принимаю вызов господина Марса». Получив от него положительный ответ, Юпитер одобрительно кивнул, отметив что это и есть слова настоящего мужчины. Повернувшись к Аполлону, Юпитер велел ему показать участникам место состязаний. Забег был назначен у широкого бассейна, окружённого массивными, мраморными статуями женщин (Кариатид). Аполлон пояснил, что один забег в каждом состязании будет составлять 5 кругов вокруг бассейна. Окинув взглядом широкую площадь бассейна, Персефона с беспокойством поинтересовалась у мужа удастся ли Юлинасу победить? Хадес не сомневался в его победе над Марсом, но Гермес по прежнему оставался весьма непредсказуемым соперником. Аджура тоже была уверена в его победе над Марсом, а сам Юлинас предпочитал не загадывать, будучи впервые состязаясь с таким соперником. Марс же был полностью уверен в собственном превосходстве, предвкушая, как в скором времени он по праву победителя затащит Аджуру в свою постель. Гермес не разделял его излишнего оптимизма, намекнув что очень сомневается в его победе, и если он действительно не хочет опозориться, то лучше бы ему и вовсе отказаться о этого состязания. Марс лишь с досадой отмахнулся от него, заметив что видит его враньё насквозь. После того как Аполлон разъяснил порядок проведения состязаний, гостей отвели в выделенный особняк. Пройдя с Юлинасом в спальную комнату, Аджура подивилась внутреннему убранству, да и Юлинасу не доводилось прежде снимать жильё на небесах. С наступлением сумерек, Аджура захотела расслабиться в бассейне, который она заметила у особняка. Юлинас пояснил, что на самом деле это местный горячий источник, и отправившись проверить, Аджура с удивлением обнаружила, что вода в нём действительно очень тёплая. Нежась в тёплой воде, Аджура снова с поинтересовалась у Юлинаса, почему он как в случае с минотаврами, на этот раз не был настолько уверен в собственных силах. Тот пояснил, что с племенем минотавром он заранее предвидел вероятный исход, поэтому он и не показывал тревоги, но теперь он и сам не берётся загадывать, что ожидает его в будущем. Услышав эти слова, Аджура расстроилась, и попросила его не омрачать свою ситуацию, пусть в любом случае будет уверен в своей победе. Когда Юлинас заметил, что в любом случае его наигранные слова не избавят её от тревоги, Аджура угрюмо умолкла, после чего Юлинас добавил что в любом случае, он не собирается сдаваться так просто, и сделает от него возможное для победы. Услышав эти обнадеживающие слова, Аджура с любовью приобняла его, и почувствовав прикосновение её грудей, Юлинас непроизвольно возбудился. Заметив это, Аджура снова возмутилась его похотливостью, и Юлинасу пришлось оправдываться тем, что бог пайзури не был бы сам собой, не будь он так похотлив. Эти слова нисколько не убедили Аджуру, и она заявила, что всё равно не станет делать ему пайзури, чтобы не попасть впросак, если он неожиданно проиграет. Несмотря на все уверения Юлинаса, что её пайзури только придаст ему сил для предстоящего забега, Аджура твердо пояснила, что пусть сначала победит, а потом уже и получит от неё своё пайзури. В это время Марс с Гермесом прогуливались у небесного дворца, выясняя между собой, кто именно выйдет победителем в завтрашнем соревновании. Не слушая предостережений Гермеса, Марс уверенно заявил, что в скором времени он сделает Аджуру собственной женщиной, а Гермесу не стоит так доверять словам Персефоны, ведь виданное ли дело, чтобы бог войны мог уступить кому либо в сражении? Хадес с Персефоной тоже были встревожены, завтрашним состязанием, ведь хоть они и были богами, даже им было неведомо, удастся ли Юлинасу отстоять престиж преисподней, и указать самоуверенным глупцам, чего они на самом деле стоят. Венера снова навестила Атэну, поинтересовавшись её прогнозом на предстоящий забег. Та холодно отметила, что ей нет никакого дело до его участников, но она не видит ничего дурного в том, что тот бог пайзури с позором проиграет. Заметив эту неприязнь, Венера ответила, что для неё куда важнее увидеть захватывающее зрелище.

На следующий день начался первый раунд соревнований с Марсом. После прибытия Юлинаса к широкому бассейну, Юпитер осведомился его самочувствием, и выразил надежду на впечатляющий забег. После этого Хадес и Персефона в последний раз напутствовали его, сделать всё возможное для победы, и наконец он встретился лицом к лицу с самим Марсом. Юлинас скромно заметил, что для него большая радость, стать его непосредственным соперником, на что тот самодовольно хмыкнул, и в свою очередь заявил, что после этого забега, тому придётся в отчаянии заливаться слезами. Аполлон объявил участникам, что старт забега начнётся сразу же после удара сигнальных барабанов. Оба встали на стартовую линию, и как только раздался удар барабанов, Марс резко рванулся вперёд. Юлинас бросился вслед за ним, и как только змеи резко выдули воздух, он сразу же поравнялся с Марсом, и за несколько секунд вырвался вперёд. Изумлённый Марс, сразу же приложил все усилия, чтобы сократить разрыв, но к этому времени Юлинас уже завершил первый круг, и снова приближался к нему со спины. Это неудача крайне взбесила Марса, и пока он грозился наверстать упущенное, Юлинас уже завершил второй круг. На третьем круге Юлинас ещё сильнее увеличил разрыв между ними. Не слушая удаляющиеся вопли Марса, требующего подождать его, Юлинас завершил четвёртый круг. На последнем круге, вопли Марса стали ещё более отдалёнными, после чего Юлинас наконец завершил пятый круг, перебежав финишную черту. Как только Юлинас закончил забег, обрадованная Аджура тут же бросилась к нему на шею. Почувствовав касание её грудей, Юлинас испытал глубокое удовольствие. Пристыженный Марс вслед за ним добежал до финиша. На лицах Атэны и Венеры читалось неподдельное изумление от увиденного зрелища. Сам Гермес был удивлён не меньше них, одно лишь выражение Аполлона по прежнему оставалось невозмутимо холодным. Проклиная собственную неудачу, Марс в то же время возмутился, что Юлинас намеренно использовал преимущество своих волос. Юлинас откровенно признался, что без их помощи, господин Марс скорее всего вышел бы победителем. Аполлон отметил, что к сожалению у Марса изначально не было шансов на победу в этом состязании. Поздравив Юлинаса с победой, Юпитер признал, что и подумать не мог, что тот обладает подобной скоростью, поэтому с нетерпением будет ожидать его вечерний забег с Гермесом. После ухода Юпитера, Юлинаса принялись поздравлять воодушевлённые Хадес и Персефона. Услышав от Персефоны, что теперь он является настоящим сокровищем преисподней, Юлинас скромно произнёс на самом деле не заслуживает столь высокой похвалы. Хадес поддержал супругу, со смехом отметив что одно лицо проигравшего Марса изрядно его повеселило. После этих слов Юлинас и сам просиял, радуясь первой добытой победе. Один лишь Гермес с неприязненным лицом наблюдал за ним. Заметив его злой взгляд, Юлинас удивился, что могло его так разозлить, но Гермес тут же ушёл. Найдя укромное место у дворцовой террасы, Гермес задумался об увиденном. Впервые в своей жизни он почувствовал, что на этот раз ему придётся иметь дело с соперником, который нисколько не уступает ему в скорости. Увидев как змеи Юлинаса выдувают воздух, разгоняя его до невообразимой скорости, Гермес признал, что при их помощи, Юлинас может попытаться обогнать даже его. Это было совершенно недопустимо для него, пусть даже у них и равные шансы, но его победа не должна подвергаться риску, надеясь лишь но волю случая. Совершенно немыслимо, чтобы боги небес вдруг неожиданно уступили победу богам преисподней. Таким образом, до начала вечернего забега Гермес должен был придумать какой нибудь план, чтобы повысить свои шансы на победу. Проходившая мимо Венера заметила задумавшегося Гермеса, и поинтересовалась, что он делает здесь с таким озабоченным лицом? Увидев Венеру, в голове у Гермеса мигом созрел план, и подскочив на месте, он тут же попросил её, оказать ему одну услугу. Догадываясь к чему он клонит, Венера отказалась слушать его, хоть Гермес и взывал к тому, что небесным богам недопустимо проиграть. Венера возразила, что для неё куда важнее увидеть интересный забег. Отчаявшись заручиться её поддержкой, Гермес посулил что если она согласится помочь ему, то он готов будет исполнить любое её желание. Эти слова заставили Венеру задуматься, и пристально глядя на Гермеса, она ответила что похоже догадывается, что именно он задумал. Хоть сам Гермес не горел желанием раскрывать её свои мотивы, когда Венера предположила что речь очевидно идёт о соблазнении Юлинаса, Гермесу пришлось умолкнуть, признав её правоту. Венера сразу догадалась, что от неё требовалось сделать Юлинасу пайзури, лишив его сил, накопленных для вечернего забега. Озвучив этот план, Венера осудила трусость Гермеса, но для него куда важнее была собственная победа, чем репутационные потери в глазах Венеры. Задумавшись над этим предложением, Венера неожиданно согласилась помочь Гермесу, ответив что взамен она ожидает от него победы.

Юлинас в одиночку расслаблялся в горячем источнике, в то время как Аджура отлучилась по своим делам. В это время прибыла нимфа, сообщившая ему, что госпожа Венера впечатлённая его недавней победой над Марсом, изъявила желание поговорить с ним. Хоть Юлинас и сомневался, что стоит это делать перед началом серьёзного забега, он не решился портить отношения со столь влиятельной богиней, и вместе с нимфой отправился к особняку Венеры. Приведя Юлинаса к одному из бассейнов, нимфа сообщила о прибытии Юлинаса, и из тени тут же показался образ самой Венеры. Увидев её невероятно огромную грудь, Юлинасу неудержимо захотелось заняться ней пайзури. Отослав нимфу, Венера с улыбкой посмотрела на Юлинаса, и вспомнив о недавнем забеге отметила, что после увиденного убедилась, что Марс ему не соперник. Поблагодарив её за эти слова, Юлинас непроизвольно пошутил, что несмотря на свою скорость, извергается он куда быстрее. Он тут же прикусил язык, но Венера несколько не рассердившись, лишь хихикнула, и поинтересовалась действительно ли это так? Юлинас смущённо кивнул, и Венера отметила, что было бы неплохо проверить его слова на деле. Эти слова застали Юлинаса врасплох, он даже не сообразил, что она пыталась этим сказать. Венера тут же напомнила ему, что он и сам отлично понимает, ведь именно он говорил, что мечтает заняться пайзури с ней и Атэной. Это повергло Юлинаса в ещё большее смятение. Когда Венера поинтересовалась, действительно ли он так желает заняться с ней, Юлинас решил что это была шутка, но увидев что она настроена всерьёз, он предположил, что должно быть просто грезит. Чтобы развеять его сомнения, Венера ещё сильнее приблизилась к нему, и острое желание заняться пайзури заставило тело Юлинаса заполыхать жаром. «Я была впечатлена твоим бегом — страстный голос Венеры охватил разум Юлинаса — И если лишь один раз...я сделаю твою мечту реальностью». Всё ещё не веря собственному счастью, Юлинас ухватил себя за щёку, и как следует ущипнул. Вскрикнув от резкой боли, он окончательно убедился что это никакой не сон. Увидев его замешательство, Венера удивлённо поинтересовалась, неужели он не испытывает желания заняться с её грудью? Когда Юлинас поспешно ответил, что он по прежнему желает её, Венера расплылась в нежной улыбке и пригласила его действовать. Закончив с Юлинасом, Аджура вернулась в небесный дворец, где её ожидал Гермес, и рассказала что их план сработал. Услышав что обессиленный Юлинас едва ушёл от неё на своих ногах, обрадованный Гермес решил, что теперь его соперник не представляет никакой угрозы, и боги преисподней как и прежде, не смогут одолеть небесных богов. С трудом сохраняя равновесие, Юлинас покачиваясь доковылял до своей комнаты, и прилёг на постель. Он испытывал неожиданный прилив сил, и в то же время он был удивлён, неужели госпожа Венера решила сделать ему пайзури, в надежде что он не сможет стоять на ногах? В любом случае он был благодарен за это пайзури и своим змеям, напомнив им, с того времени как они появились на его голове, он стал намного быстрее, и получил возможность состязаться с самим господином Гермесом. Он признался, что исход забега с господином Гермесом по прежнему неясен, но он надеется на их силу, пусть продемонстрирует другим богам что они являются настоящим сокровищем в божественном мире. Воодушевлённые этими словами, змеи тут же зашевелились и победно зашипели. В это время в комнату ворвалась запыхавшаяся Аджура, напомнившая что пришло время второго забега.

На закате дня все боги снова собрались у широкого бассейна. На этот Марс был более серьёзен, похоже что поражение от Юлинаса на время сбило с него всю спесь. Юпитер объявил условия этого забега, предупредив что в случае поражения Юлинас будет лишён божественного статуса, и обращён в простого монстра, но в случае его победы, с него будут сняты все обвинения, и сам он получит причитающуюся награду. Когда речь зашла о награде, Юлинасу стало любопытно, что же именно она из себя представляет, но в любом случае до начала забега не было никакого смысла забивать себе этим голову. Аполлон призвал участников занять свои позиции на стартовой линии, и Аджура с Хадесом и Персефоной в последний раз пожелав Юлинасу победы, вернулись на зрительские места. Встав на позицию рядом с Юлинасом, Гермес неожиданно с ухмылкой поинтересовался у него, хорошо ли тот стоит на ногах, и приблизив лицо спросил, понравилась ли тому грудь Венеры? Опешив от этого вопроса, Юлинас сразу догадался, скорее всего это именно господин Гермес попросил госпожу Венеру, сделать ему пайзури, хоть он и не понимал с какой именно целью, придать ему сил, или напротив пытаясь завести его в ловушку? Независимо от причин, Юлинас честно признался тому, что это было довольно приятно, на что Гермес с ухмылкой заявил, что пусть благодарит его за оказанной добро, ведь это пайзури с Венерой станет для того последним приятным воспоминанием в качестве бога. Едва он успел это произнести, как Аполлон объявил о начале забега. Юлинас в последний раз обратился к змеям с напутствием, указав что пришло время последнего в их жизни забега. Змеи тут же же энергично ответили на его призыв, и как только раздался сигнальный звук рога, оба участника резко рванулись с места. Змеи сразу же начали активно выдувать воздух, и едва сохранив равновесие, Юлинас наконец смог выровнять свой бег. Хадес, Персефона и Аджура кричали ему в спину слова поддержки, и требовали не отставать от несущегося впереди Гермеса. Первый круг был закончен, и Юлинас по прежнему пытался сократить свой разрыв с Гермесом. Все мысли улетели прочь, перед ним была лишь одна цель, догнать своего соперника, несмотря на это, между не наблюдалось сокращения дистанции, но она так же и не увеличивалась. Даже мысли о собственном поражении не волновали Юлинаса так сильно, как осознание того факта, что перед ним бежит столь могучий соперник. Это лишь раззадорило его, и таким образом они начали третий круг. Змеи продолжали усердно выдувать воздух, но хоть дистанция и не сокращалась, Юлинас ощутил невероятную лёгкость в ногах. Под окриками подгоняющих его друзей, Юлинас начал четвёртый круг, после него наступит решающий круг, который определит исход их забега. Взволнованные Хадес и Персефона требовали у него не терять драгоценное время, и как можно скорее сократить дистанцию. Глянув в спину несущегося Гермеса, Юлинас неожиданно осознал, насколько ему не терпится обогнать того. Это ещё сильнее его раззадорило, и вступил на пятый круг, он осознал, всё решится именно здесь, на последнем круге. Прикинув оставшиеся силы, Юлинас ускорил своё тело, стремительно вращая всеми конечностями, и разрыв с Гермесом стал быстро сокращаться. Увидев, как он ускоряется, Хадес с Персефоной и Аджурой начали ещё громче подбадривать его. Продолжая сокращать разрыв, Юлинас впился взглядом в взволнованного Гермеса. Несмотря на то что они преодолели уже половину круга, Юлинас был раззадорен тем, что ему наконец удалось сравняться силами с господином Гермесом, это было похоже на сон. Гермес был уже совсем близко, и Юлинас приготовился обогнуть последний угол, за которым оставался лишь прямой участок до финиша. На последнем отрезке Хадес, Персефона и Аджура, начали дружно скандировали призыв сделать последний рывок, и обогнать Гермеса. Юлинасу наконец удалось незначительно вырваться вперёд, и все ахнули от удивления. Наконец Юлинасу удалось вырваться к финишной черте. Гермес пробежал почти параллельно с ним, но фактически Юлинасу удалось слегка опередить его. Обрадованные Хадес с Персефоной бросились обнимать Юлинаса, следом его принялась тискать взбудораженная Аджура. Сам Юлинас был пунцового света от столь бурного проявления чувств, и собственной радости по случаю невероятной победы. В то это же время Атэна с Венерой потрясённо взирали на него, не в силах вымолвить и слова. Гермес растерянно причитал, что это поражение просто не укладывается у него в голове, даже несмотря на то, что по заверениям Венеры его соперник после пайзури едва мог стоять на ногах. Аполлон и Марс были потрясены не меньше, они нисколько не сомневались в победе Гермеса, и случившееся стало для них натуральным шоком. Глядя как чествуют Юлинаса, Гермес поинтересовался у Венеры, уж не надула ли она его, когда сообщила что сделала Юлинасу пайзури? Венера ответила, что всё было так как она и говорила, и на вопрос Гермеса подтвердила, что истязала Юлинаса пока он не стал едва стоять на ногах. Этот ответ привёл Гермеса в замешательство, однако их разговор услышал Хадес, переспросив, неужели они хотели при помощи пайзури заставить Юлинаса едва стоять на ногах? Гермесу пришлось тут же умолкнуть, но Хадес неожиданно громко рассмеялся: «Уха-ха-ха! Глупцы! Вы недооценили бога пайзури! Где это видано, чтобы бога пайзури можно ослабить при помощи пайзури! Когда бог пайзури получает пайзури, он напротив увеличивает свою силу. Из-за жажды победы вы сами себе вырыли могилу. Уха-ха-ха-ха-ха-ха!». Услышав эти слова, поражённый Гермес так и осел на землю. Даже Атэну эти слова заставили улыбнуться. Венера подытожила, что таким образом они похоже лишь посолили блюдо врагу. Взволнованный Юпитер дружески похлопал Юлинаса по плечу, и неожиданно взяв его за руки, с восторгом признался что впервые ему довелось увидеть столь необычный забег с Гермесом, и он даже представить не мог, что Юлинасу удастся того одолеть. Юлинас смущённо поблагодарил его за эти слова, и Юпитер добавил, что с этого времени Юлинас добавил себя в список наиболее выдающихся персон божественного мира. В это время вмешался Хадес, напомнивший, что прежде всего они ожидают исполнения данного обещания. Юпитер тут же заверил его, что помнит о данном слова, и снимает с Юлинаса обвинение в нарушении божественного закона, и само наказание лишения божественного статуса и обращения в монстра. После этого Юпитер расплылся в широкой улыбке, и повернувшись к Юлинасу объявил что, помимо этого его ожидает и обещанная награда, и он получает право получить это благословение от Атэны. Узнав что под благословением понимается пощёчина грудями, Юлинас сперва решил что ослышался. Однако взглянув на смущённое лицо Атэны он понял, что ему действительно предлагается получить от неё пощёчину грудями. Не веря в собственное счастье, он запинаясь произнёс, что будет только рад принять эту награду. Услышав эти слова, Аджура недовольно хмыкнула. Юлинас не горел желанием испытывать её самолюбие, но отступать было поздно. Атэна велела ему встать перед ней, и в предвкушении Юлинас опустил голову на уровень её груди, подумав что хоть ему и не удалось как в случае Венеры получить пайзури, но её пощёчина грудями, вполне может это компенсировать. Аджура велела ему приблизить своё лицо, и предупредила, что он может рассчитывать лишь на один удар. После чего велев ему как следует стиснуть зубы, Атэна объявила о своём ударе богини, и размахнувшись, изо всех сил ударила его грудями. От удара Атэны в глазах Юлинаса заплясали звёзды, и он на полной скорости улетел в вечернее небо, в скором времени исчезнув среди облаков. Увиденное зрелище поразило всех богов, включая саму Атэну. Едва ли кто либо мог объяснить случившееся с Юлинасом, поэтому когда к богам наконец вернулся дар речи, все сошлись во мнении, что стали свидетелями устрашающего тайного оружия Атэны, перед которым меркнут даже молнии Юпитера. Сама Атэна была смущена не меньше остальных, ведь она и представить не могла, до чего может довести один лишь удар её грудей. Меньше всего это волновало Аджуру, которая призвала остальных немедленно начать поиски Юлинаса. Проблема усугублялась тем, что после того как Юлинас исчез в небе, никто не представлял, где именно его нужно искать, некоторые вообще сомневались, что он мог выжить после столь устрашающего удара. Услышав эти слова Аджура не на шутку рассердилась: «Да вы шутите! — с негодованием закричала она — Это ведь награда! Разве есть идиоты, которые награждают смертью!». Хоть Атэна и пообещала начать поиски на следующий же день, Аджура требовала действовать без промедления. Персефона мягко пояснила, что к сожалению это невозможно, так как на закате небесные врата закрываются, из-за чего они не могут начать поиски в нижнем мире. Потрясённая этим открытием, Аджура бессильно осела на землю. Боги по прежнему с ужасом взирали на Атэну. Венера намекнула подруге, что возможно той не стоило так усердствовать, хотя и сама Атэна не могла знать о последствиях, ибо она впервые в своей жизни давала мужчине пощёчину грудью. Юпитер был солидарен с остальными, отметив что даже не догадывался насколько устрашающей может оказаться его дочь, и в то же время испытывая облегчение, что ему посчастливилось не испытать на себе силу её удара.
Продолжение