Предыдущая часть
Очнувшись, Юлинас с удивлением обнаружил, что его подобно пойманному кабану привязали конечностями к длинному шесту, который несли на себе два рослых минотавра. Рядом с минотаврами Юлинас увидел, следовавшую с ними Аджуру. «Очнулась свинка» — ухмыльнулась она, заметив что Юлинас пришёл в чувство. Не сумев разговорить Аджуру, Юлинас огляделся по сторонам в поисках Харона. Его друга нигде не было видно, хотя он и сам не был до конца уверен, сможет ли тот помочь ему победить. Подумав о том, в какую передрягу он себя втянул, едва лишь успев прибыть в мир людей, Юлинас непроизвольно заулыбался. Заметив это, Аджура подозрительно покосилась на него, и проворчала про безрассудного чудилу. В ответ на её недоумение Юлинас ответил, что ему весело, поскольку это его первое за 500 лет приключение, и в свою очередь поинтересовался, разве после призыва из мира богов, самой Аджуре не интересен мир людей? Аджура лишь буркнула в ответ, что её уже утомил этот лес, после чего немного помолчав она поинтересовалась, правда ли что в Риме есть места, где проводятся поединки мечников? Уточнив что речь идёт об амфитеатре, Юлинас рассказал что в этом месте проводятся поединки, и сам он после своего призыва, материализовался прямо в амфитеатре. Подивившись сговорчивости Юлинаса, Аджура предупредила, что теперь ему лучше быть готовым стать постоянным насмешищем в деревне минотавров. В скором времени они прибыли в деревню минотавров, застроенную огромными деревянными домами, выстроенными в ряд. Среди этих домов Юлинас увидел минотавров занимающихся пайзури. Увидев вернувшуюся Аджуру, минотавры тут же бросились к ней. Узнав что вражеский бог взят в плен, один из минотавров потянулся было к Юлинасу, но Аджура строгим окриком остановила его, пояснив что у них в руках не простой пленник, а настоящий бог. После этого шест с Юлинасом установили на деревенской площади. Аджура сообщила Гердингену о пленении вражеского бога, после чего Юлинаса повесили на шесте в виде символа "Y". Минотавры тут же с любопытством столпились возле шеста. Гердинген с презрением отозвался о положении, в котором оказался Юлинас, но тот нисколько не обидевшись предложил тому присоединиться к нему. Узнав от Аджуры, что видимо у Юлинаса проблемы с головой, Гердинген приблизил к нему своё лицо, и щёлкнул по лбу. Это снова вызвало гнев Аджуры, которая потребовала не трогать без спросу её пленника, или им не поздоровится. Минотавры принесли трон Аджуры, и налили ей полную чашу вина. Отхлебнув вина Аджура сразу расслабилась, и объявила, что сегодня они празднуют пленение вражеского бога, что однозначно вызовет смятение среди римлян. Сразу после этого были принесены чернила и пергамент, очевидно они собирались отправить римлянам ещё одно письмо. Собравшиеся возле шеста с Юлинасом минотавры торжествовали, и презрительно обзывали его свиньёй, после один из минотавром ткнул в бок Юлинаса длинным копьём. Неожиданно Юлинас улыбнулся, словно только специально выжидал этого момента. «Вы осмелились тыкать в великого меня» — произнёс он, обведя минотавров взглядом. Они лишь презрительно ответили, что не собираются выслушивать жалобы свиньи, и один из минотавров снова ткнул его копьём. Юлинас скривился от боли, и кто-то уже предложил казнить его, как тут же снова вмешалась возмущённая самоуправством Аджура. Едва лишь она успела прикрикнуть на них, как Юлинас с торжествующей улыбкой посмотрел на минотавра с копьём, и предложил ткнуть его ещё сильнее. После этого Юлинас объявил, что он не оставит без внимания их неуважение и тыкание в него копьём, и за этот грех он обрушит на их головы своё проклятье. В ответ на эти слова, минотавр лишь посмеялся над ним, и ещё сильнее ткнул копьём. «Отныне на вас падёт проклятье Великого Меня — громко воскликнул Юлинас — с этого времени ваша раса не сможет заниматься пайзури!». Едва Юлинас произнёс эти слова, как всю землю озарила яркая вспышка обрушившейся молнии, и от неожиданности минотавры со страхом зажмурились. Открыв глаза и увидев, что ничего не случилось, мужчины минотавров снова было начали смеяться, но в этот момент за их спинами раздались испуганные крики своих женщин. Оглянувшись на их крики, мужчины остолбенели, когда увидели что все они в один миг лишились своих пышных грудей, и стали плоскими словно доски. Увидев это зрелище, Аджура тут же с тревогой вскочила, а взбудораженный Гердинген подступился к Юлинасу, допытывая что он сотворил. Юлинас хладнокровно ответил ему, что это кара за неверие в бога пайзури, и если они хотят вернуть всё как было, то пусть согласятся выполнить его условия. Услышав это, Гердинген разъярился, и тут же собрался на месте прикончить Юлинаса, но встревоженная Аджура остановила его, предупредив что в случае убийства, проклятье вечно будет висеть на них. Растерянный Гердинген замер на месте, а за его спиной раздались душераздирающие крики и причитания подвергшихся божественному проклятию женщин. Поскольку женщины не причиняли ему какого либо вреда, Юлинас решил смилостивиться, и объявил что вернёт их в прежнее состояние. За этими словами последовала яркая вспышка, после которой все женщины минотавров увидели свои огромные груди на месте. Когда они успокоились, минотавры уже не были столь самоуверенны и вместе с Аджурой мрачно молчали. Юлинас обратился к Гердингену, поинтересовавшись достаточно ли этого, чтобы заставить его выполнить свои условия? Хоть Гердинген и был удивлен, он тут же упрямо заявил, что бесполезно шантажировать его грудями. Получив категоричный отказ, Юлинас объявил, что в таком случае они больше не смогут заниматься пайзури, после чего последовала вспышка, и женщины снова лишились своих огромных грудей. На этот раз возмущённые женщины накинулись с упрёками на Гердингена, обвинив его в провоцировании гнева бога пайзури, который лишил их грудей. Гердинген в окружении орущих женщин пытался огрызаться, ссылаясь на свою непричастность к этому проклятью, но они и слушать его не желали, требуя немедленно извиниться, и принять все выставленные условия. Взбесившись от этих упрёков, Гердинген снова вознамерился прикончить Юлинаса, и раздражённая Аджура тут же напомнила ему о последствиях. Даже после просьбы Гердингена, она отказала ему в помощи, гневно напомнив, что уже неоднократно предупреждала их, не делать ничего лишнего. И после того как они самовольно начали тыкать в бога копьём, и получили в ответ его проклятье, они серьёзно думают, что она снимет проклятье насланное римским богом? Гердинген в замешательстве остановился, и решил что раз он не может убить Юлинаса, то заставит его снять проклятье под пытками. Однако едва он успел повернуться к нему, как на него тут же набросились разъярённые женщины. Повалив Гердингена, они собрались перед Юлинасом и принялись слёзно молить его, проявить милосердие и снять проклятье. Юлинас объявил им, что если его требования будут приняты, он тут же освободит их от проклятья. «Не смейте решать в обход меня» — возмущённо заорал Гердинген, но взбунтовавшиеся женщины и слушать его более не желали. Взбешенный таким отношением, он достал меч, и пригрозился проткнуть Юлинаса. В ответ Юлинас предупредил его, что в случае убийства, они больше никогда не смогут заниматься пайзури. Гердинген самоуверенно заявил в ответ, что пронзит его быстрее, чем тот успеет наслать своё проклятье. Хоть Юлинас и предупредил его, что на этот раз проклятье лишит его очень ценной вещи, Гердинген не принял его слова всерьёз, и заявив что минотавры не склонят перед ним головы, он тут же бросился в атаку. Но прежде чем он успел приблизиться к Юлинасу, тот объявил о своём проклятье, и всё вокруг снова озарила ослепительная вспышка ударившей молнии. Упавшие на землю минотавры осторожно поднялись, и посмотрели друг на друга. Увидев что никаких внешних изменений с ними не случилось, мужчины было успокоились, но в этот момент один из них посмотрев вниз, испуганно закричал. Услышав крик минотавра который лишился члена, остальные мужчины тоже в панике заглянули в свои штаны. Деревенская площадь тут же огласилась истошными воплями минотавров, которые разом лишились своих членов. Гердинген замер на месте с посиневшим лицом, он как и прочие мужчины лишился своего дорогого члена. Не вынеся такой потеря, мужчины присоединились к женщинам и бросились к Юлинасу, слёзно умоляя его проявить снисхождение, и вернуть им члены. Они тут же распластались перед ним, почтительно упершись лбами в землю, даже Гердинген склонился перед ним. И лишь Аджура по прежнему стояла на месте, безмолвно взирая на это зрелище. Обведя взглядом минотавров Юлинас насмешливо поинтересовался, почему его до сих пор не убили? Не зная что ответить, Гердинген лишь растерянно мычал в ответ на призывы Юлинаса закончить начатое. Увидев что противник полностью деморализован, Юлинас объявил три своих требования:

1) Никогда больше не вторгаться в пределы Рима.
2) Немедленно освободить заложника.
3) Никогда больше не заимствовать силу бога.

Эти требования крайне возмутили Гердингена, но услышав плач и причитания своих соплеменников, он осекся. Уж очень стыдился он идти на поводу у бога, который лишил его члена. Но хоть гордыня и упрямство одолевали его сердце, плачущие соплеменники отчаянно заклинали его поскорее извиниться перед богом, и вернуть свои члены. Наконец признав своё поражение, Гердинген раздражённо крикнул, что он согласен принять выдвинутые условия. В ответ на его вопль Юлинас хладнокровно ответил, что раз уж его просят снять проклятье, то и обращаться следует должным образом. Скривившись, Гердинген сквозь зубы ответил ещё более уважительно, и почтительно уперся лбом в землю. После этого Юлинас сообщил, что даёт минотаврам 7 дней сроку на подписание мирного договора с Римом, и для гарантии потребовал письменное поручительство от вождя. Сдавленным голосом Гердинген нехотя согласился с этим обязательством. После этого Юлинас сообщил, что сперва снимет проклятье с женщин, а мужчины будут свободны от проклятья лишь после выдачи заложника. Повернувшись к женщинам, Юлинас объявил что возвращает им тела способные к пайзури, и после яркой вспышки, обрадованные женщины увидели свои пышные груди на прежнем месте. Повернувшись к мужчинам, Юлинас приказал немедленно привести к нему удерживаемого заложника.

Легат Вирт был погружён в печальные мысли о своей незавидной судьбе, и в это время он услышал как с двери в его темницу сняли засов, и внутрь вошли два хмурых минотавра, приказавшие ему немедленно выметаться наружу. Вирт догадался, что пришло время его казни, и хоть надзиратели проигнорировали его уточняющий вопрос, он с тяжёлым сердцем вышел наружу. Он уже пришёл к мысли, что вероятно похитители догадались, что он не представляет для них какой либо ценности в качестве заложника, и потому решили избавиться от него. Он был готов к этому с того времени, как оказался военнопленным. И в то же время, коль смерти не миновать, он хотел бы принять её, как и подобает легату легиона. Спустя некоторое вернулись двое отправленных Юлинасом минотавров, перед которыми Юлинас увидев недоуменно взиравшего на него римлянина. Судя по лицу мужчины, он вероятно решил что перед ним новый бог минотавров. Юлинас уточнил, является ли он легатом легиона, и когда Вирт представился, он в свою очередь поинтересовался, кто стоит перед ним? Проигнорировав вопрос Вирта, Юлинас приказал ему следовать вместе с ним, но тот и не шелохнулся. Однако когда Юлинас сообщил, что они возвращаются в каструм, Вирт потрясённо уставился на него, с трудом осознавая услышанное. Пришлось Юлинасу в двух словах объяснить ему, что он взял слово с минотавров, что они освободят его. Этот запутанный ответ ещё сильнее ошеломил Вирта. Не давая ему опомниться, Юлинас объявил, что им пора идти, и уже собрался было уходить, как тут же поднялись вопли запаниковавших минотавров, которые напомнили про обещание вернуть им члены. Эти крики окончательно сбили с толку Вирта, который уже перестал понимать весь смысл происходящего. Юлинас напомнил условия взятых минотаврами обязательств, и предупредил, что в случае их нарушения они снова лишатся членов. Когда те нетерпеливо ответили согласием, Юлинас приказал им отпустить Вирта, и когда минотавры расступились, приказал тому не отходить от него ни на шаг. После этого Юлинас снова повернулся к сбившимся в кучу минотаврам, и строго предупредил, что если в дальнейшем ему или его напарнику будет причинён какой либо вред или их попытаются преследовать, он тут же нашлёт на них проклятье. Минотавры угрюмо промолчали, и тогда Юлинас предупредил их, что не получив ответ, он не снимет проклятье. После этого запаниковавшие минотавры поспешили согласиться с его условиями. Повернувшись к в вождю, и подтвердив его согласие, Юлинас объявил что возвращает мужчинам племени минотавров тела способные к пайзури. Вслед за его словами снова вспыхнула яркая вспышка, и когда свет рассеялся, минотавры открыли глаза, и заглянули в свои штаны. Деревенскую площадь тут же огласили радостные крики минотавров, обнаруживших свои исчезнувшие члены на прежнем месте. Мужчины со слезами радости принялись обниматься друг с другом. Сам Гердинген вздохнул с облегчением, обнаружив своё хозяйство на месте. Один лишь Вирт потрясённо наблюдал за происходящим, и пытался понять, что всё это значит. Юлинас объявил что пора уходить и двинулся в лес, Вирт поспешил следом за ним. «Но кто же вы...» — снова попытался выведать Вирт у загадочного спасителя. «Снизошедший бог пайзури - Юлинас» — последовал спокойный ответ. Услышав о боге пайзури Вирт потрясённо воскликнул, неужели он тот самый бог, с которым собирался встретиться проконсул. Юлинас пояснил, что он пообещал Матике, что встретится с вражеской богиней для переговоров, но хоть переговоры с ней и не заладились, ему удалось переговорить с вождём, и теперь им остаётся лишь вернуться обратно в каструм. Юлинас обернулся в сторону Аджуры, которая провожала их хмурым взглядом, и предложил ей в следующий раз прогуляться с ним по Риму, и под конец заняться пайзури. Аджура ожидаемо отвергла его приглашение, но тем не менее Юлинас с досадой подумал, что весьма прискорбно, что приходится упускать такие замечательные груди. После этого они с Виртом скрылись в лесной чаще.

После их ухода Гердинген в ярости ударил кулаком о землю. Ему было невыносимо от одной лишь мысли, что после того как они взяли в плен римского бога, их победа в один миг обернулась позорным поражением. Увидев мрачно взиравшую на него Аджуру, он привычно попытался попросить её помощи, но она тут же негромким но суровым голосом велела ему заткнуться. «Ни ты, ни твои подчинённые не пожелали меня слушать — зло процедила она ему в лицо — И что ты устроил? Что устроили твои подчинённые? Я же говорила, не делать ничего лишнего». Запнувшись, Гердинген стыдливо опустил голову. Но не желая просто так сдаваться, и горя местью за уязвлённую гордыню, он снова начал просить Аджуру о помощи. Не собиралась богиня более делиться своей силой с глупцами, что из-за собственного непослушания загнали себя в ловушку. И не могли минотавры более просить богов о помощи, ибо дали они клятву, нарушив которую навлекли бы они на себя снова проклятье Юлинаса. Напомнив об этой клятве, и их собственном непослушании раздражённая Аджура оставила Гердингена одного. Однако тот по прежнему был полностью поглощён своими мыслями о неотвратимости мести, и подозвав одного из подчинённых, дал ему секретное поручение, взять несколько охотников, и тайно последовать за сбежавшим богом, а затем убить его, до того как их обнаружат. Четверо охотников немедленно бросились в лес, и вскоре выследили своих жертв. Все они горели желанием смыть кровью свою обиду за исчезнувшие члены, и были уверены что никто не узнает об их клятвопреступлении, если они вовремя заметут все следы и избавятся от трупов. Сидя в засаде, они едва успели натянуть луки, как вдруг раздался резкий звук разрезаемого воздуха, и спустя секунду голова одного из минотавром упала на землю. Едва минотавры успели осознать случившееся, как следующий удар разозлённой Аджуры обезглавил всех троих. «Глупцы — прошипела она обезглавленным трупам — Вы хотите навечно оказаться под проклятьем!?». Посмотрев в сторону удалявшегося Юлинаса, Аджура неожиданно расслабленно улыбнулась. Те двое похоже даже не заметили, какая опасность им только что угрожала. Теперь Аджура наконец поняла, что все события, начиная с захвата Юлинаса в плен, были лишь частью его грандиозного плана, который он успешно реализовал, и обратил очевидное поражение в собственную победу. Аджура подумала, что лишь увидев любовь минотавров к пайзури, Юлинас сразу же смекнул, как обратить это себе на пользу. Она с досадой глянула в спину Юлинасу, которому неожиданно удалось превзойти её прежде неоспоримые способности стратегического планирования. Вернувшись в деревню, Аджура гневно бросила к ногам Гердингена головы убитых охотников. Тот даже дар речи потерял от подобной неожиданности. Пристально глядя на запаниковавшего вождя, Аджура тихим и угрожающим голосом напомнила о своём предупреждении, не делать ничего лишнего. Гердинген был полностью прижат этими словами. «Ты ведь знаешь что бывает, если ослушаться приказа от бога» — обнажив меч, Аджура направила его на трясущегося Гердингена. Понимая свою участь, тот из последних сил попытался оправдаться, сославшись на самоуправство подчинённых, но Аджура разгневанная столь очевидной ложью, тут же зарубила его на месте. Увидев смерть своего вождя, минотавры вокруг испуганно закричали. Потребовав тишины, Аджура рассказала собравшимся что Гердинген нарушил её приказ, и попытался самовольно убить римского бога, и тем самым нарушить данную клятву и лишить их грудей и членов. После этого она снова предупредила всех, что не потерпит самоуправства, и зарубит любого, кто вознамерится причинить вред ушедшему богу.

В скором времени Юлинас с Виртом добрались до болота. Поскольку Вирт не мог самостоятельно ходить по нему, Юлинас за руку довёл его до противоположного берега. Когда они продолжили путь, Вирт заметил что больше не ощущает присутствия вражеских преследователей, которые были явно решительно настроены убить их. Юлинас сразу догадался, что скорее всего их спасло вмешательство Аджуры, которая и прикончила их преследователей. Он снова с досадой отметил, что ему так и не удалось заняться пайзури с богиней, обладающий такой замечательной грудью. По его словам, наверное стоило вернуть минотаврам члены лишь в обмен на пайзури от Аджуры. Слушая рассуждения Юлинаса, Вирт лишь потрясённо молчал. На закате дня они наконец вышли на главную дорогу, однако успели добраться до каструма до полного наступления темноты. У ворот каструма их остановили дозорные, однако увидев что перед ними легат легиона, они не поверили своим глазам. После того как Вирт рассказал, что своим спасением он обязан Юлинасу, дозорные с изумлением уставились на его спутника. Спустя некоторое время по всему каструму царил полный переполох, то и дело раздавались крики легионеров передающих товарищам неожиданные известия о возвращении легата легиона. Легионеры столпились в претории, увидев живого и невредимого легата, многие из них не могли удержать слёзы радости. Смущённый столь непривычным вниманием со стороны подчинённых, Вирт скромно повторил собравшимся, что своим спасением он обязан богу Юлинасу. Услышав это, некоторые воины так и ахнули от удивления. После этого в преторий поспешно прибыл второй центурион, и вслед за ним и Инфериус с Матикой. Вирт повторил им, что был освобождён именно благодаря Юлинасу. Потеряв дар речи от такой новости, проконсул изумлённо уставился на неожиданного благодетеля. Не веря в случившееся, Инфериус снова обратился к Вирту, прося рассказать как всё было на самом деле. Когда Вирт пояснил, что Юлинас шантажировал минотавров, наслав на них проклятье, Инфериус недоверчиво спросил, почему в таком случае бездействовала вражеская богиня, которая могла взять его в плен? Юлинас спокойно ответил, что так и было, и его действительно взяли в плен, и словно кабана привязали к шесту. Глядя на шокированных этим признанием людей, Юлинас спокойно продолжил рассказывать, как минотавры тыкали в него копьём, и в ответ на эту грубость он наслал на них проклятье. Узнав что своим проклятьем Юлинас лишил минотавром грудей и членов, все присутствующие потрясённо выдохнули. После этого Юлинас сообщил притихшим слушателям, что минотавры дали ему клятву никогда более не вторгаться с пределы Рима, иначе они снова лишатся своих членов. Потрясённый Инфериус растерянно спросил у Вирта, действительно ли так и было, на что тот уверенно ответил, что своими ушами слышал как минотавры просили Юлинаса вернуть им члены. Он объяснил, что сперва сам не понимал, что всё это значит, и лишь на обратном пути Юлинас рассказал ему о случившемся. Услышав эту история от самого Вирта, все потрясённо осмысливали эти слова. В этот момент Матика спохватился. Чем они заняты, когда перед ними стоит великий благодетель, которого они до сих пор не поблагодарили за проделанную работу. Матика тут же распорядился нести вино и устроить праздник в честь господина Юлинаса. Без всяких возражения, Инфериус тут же бросился заниматься приготовлениями, а снаружи раздались голоса услышавших о возвращении Юлинаса женщин. Вбежав в преторий и увидев своего бога-покровителя, женщины тут же окружили его и прижались своими грудями. Предупредив Инфериуса, что он возвращается в свои покои заниматься пайзури, Юлинас в окружении женщин покинул преторий. Удовлетворив свои потребности со всеми женщинами и помывшись в бальнеуме, Юлинас вернулся в комнату, где к удивлению и радости его ожидал старый друг Харон, явившийся поздравить Юлинаса с невероятной победой, которой он от него нисколько не ожидал.

С уходом Юлинаса из Дрониума, в городе мало что изменилось, однако заметно вырос спрос на меретрикс, предлагающих своим клиентам любимое пайзури Юлинаса. Наиболее популярной из них оказалась та самая женщина, которая в числе первых горожан пришла на встречу с Юлинасом. Инфериус с Матикой до поздней ночи заседали в претории, слушая историю Вирта. Они были поражены не столько тем, что согласно сбывшемуся прогнозу Инфериуса Юлинас угодил бы в плен. Больше всего их потрясло само проклятье Юлинаса, которое по силе ничуть не уступало проклятью Медузы, от неизвестного бога такого точно никто не мог ожидать. Инфериус со страхом вспомнил, как ранее он презрительно относился к Юлинасу, и проклятье которое обрушилось бы на него, вздумай он дерзить богу. Прав оказался Матика, который предупредил его, что бог есть бог, даже если он никому не известен. Похожие мысли терзали и простых воинов, которые со стыдом и страхом вспомнили своё ранее пренебрежительное отношение к Юлинасу. Один из лучников, который ранее более всех злословил на Юлинаса, со стоном схватился за голову: «Что же я наговорил! Назвал его озабоченным богом! Сказал проваливать в преисподнюю!» Вслед за ним и другие смущённо вспомнили все грубости в адрес Юлинаса, которые они позволили себе озвучить. Раскаявшись в содеянном, они тут же поклялись друг перед другом, что как можно скорее попросят прощения у бога. Глядя на кающихся воинов, Инфериус со стыдом подумал, что сам мало чем отличается от них. Он ведь тоже презирал Юлинаса, считая его лишь озабоченным богом, и не сомневался, что тот угодит в плен. Ему неоднократно приходилось проигрывать племени минотавров, и они были бессильны перед вражеской богиней. Но Юлинас оказался тем, кто впервые одолел племя минотавров, принёс честь и славу Риму, и спас легата легиона. Инфериус подумал до чего же глупо было с его стороны, настолько недооценивать своего союзника, даже будучи зная что им является римский бог. Матика заметил искреннее раскаяние на лице Инфериуса и усмехнулся: «Как и ожидалось, бог есть бог. Неужели обладая таким козырем... — он лукаво посмотрел на Инфериуса — найдутся люди способные злословить на Юлинаса?». Инфериус стыдливо опустил голову: «Мне стыдно за себя...» — честно признался он. Выслушав Инфериуса признавшегося в собственной некомпетентности, Матика ответил, что даже несмотря на неприязнь со стороны воинов и проконсула, Юлинас по собственной доброте решил отправиться в логово врага. Таким образом он сам исполнил желание тех, кто не желал его присутствия. Кивнув в ответ на эти слова, Инфериус решительно заявил, что теперь он намерен добиться строительства храма в честь Юлинаса в Риме, и святилища в каструме. Матика похвалил его за эту решимость, отметив что Юлинас будет очень рад узнав об этом, и разумеется после такого дара, он не станет держать на него и воинов обиды за прошлое.

В преисподней Медуза по прежнему продолжала ежедневно наведываться в жилище Юлинаса, в надежде что хозяин вскоре объявится. Злых духов смущала такая забота, но Медуза пояснила, что пока она имеет возможность играть с Цербером, для неё это сущие пустяки. В ту ночь вся деревня минотавров спала мирным сном. Одна лишь Аджура задумчиво прогуливалась по деревенской площади. С того времени как минотавры поклялись не просить более богов о помощи, её срок пребывания в мире людей был ограничен одной неделей. Не таким она представляла свой исход из этого мира, будучи проигравшей хитрости римского бога, а не поверженной в битве. Аджура вспомнила о Юлинасе, и подумала что хоть и было досадно уступить ему, ей было по настоящему весело, когда она захватила его в плен. Она вспомнила его последние слова, когда он предложил ей прогуляться по Риму и заняться пайзури. Тогда она подумала, что он просто сморозил глупость, но потом решила, что поскольку он бог пайзури, для него это вполне естественно. Аджура подумала, что пока ещё не истекло её время, было бы неплохо заглянуть в римский город, где есть специальное место для схватки мечников.

Следующим утром, сразу после завтрака всем легионерам в каструме было приказано собраться на амбулакруме (плац). Инфериус давал последние указания, как им надлежало приветствовать господина Юлинаса, при его появлении, как в это время их прервал спешно вернувшийся дозорный, сообщивший о прибытии посла минотавров. За спинами воинов показалась рослая фигура минотавра, который подтвердил Инфериусу данное минотаврами обещание, не вторгаться более в пределы Рима, ради спасения собственных членов от проклятья. Юлинас проснулся в окружении женщин, которые нуждались в его внимании, и увидев что он открыл глаза, они тут же начали ластиться к нему. Остановив свой выбор на возбуждённой Зоэ, Юлинас решил было порезвиться с ней перед завтраком, однако в этот момент их прервал прибывший Харон. Он тут же поинтересовался, когда Юлинас наконец планирует вернуться в преисподнюю? Заметив как опечалились его женщины, Юлинас не стал говорить об этом при них, предложив обсудить эту тему снаружи. Едва они вышли, как Юлинас с удивлением увидел выстроившихся перед ним легионеров, даже примипил явился на эту встречу. Кроме воинов, он увидел и сенатора Матику с проконсулом Инфериусом, и спасённого их легата Вирта. Юлинас с удивлением уставился на собравшихся, искренне недоумевая с чем связано столь массовое собрание, словно они готовятся к нападению. Едва он успел об этом подумать, как воины хором пожелали ему доброго утра, и поблагодарили за спасения легата легиона. Юлинас и Харон были действительно потрясены столь разительной перемене, и вслед за воинами, вперёд шагнул примипил, сообщивший о недавнем прибытии посла минотавров, и формально подтвердившего клятву никогда более не вторгаться в пределы Рима, и не обращаться к богам за помощью. Закончил примипил свою торжественную речь словами о том, что всё это случилось лишь благодаря господину Юлинасу, и потому они приносят свои искренние извинения за ранние грубости, и объявляют господина Юлинаса своим величайший из римских богов. Воины хором выразили своё почтение, после чего Инфериус принес Юлинасу свои личные извинения за ранние грубости. После этого Инфериус объявил о своей клятве построить в честь господина Юлинаса святилище в каструме, а так же храм в Риме. От этих слов Юлинас с Хароном онемели, никто из них и представить не мог, как всё неожиданно изменится, всего за одну ночь. Наличие собственного святилища, а тем более храма в Риме, всегда было для Юлинаса лишь недосягаемой мечтой, поэтому он переспросил, имеет ли Инфериус в виду сам город Рим? Инфериус тут же заверил его, что он имеет в виду саму столицу, и после своего возвращения в Рим, он тут же закажет храм в честь господина Юлинаса. Матика тут же добавил, что и сам он внесёт свой посильный вклад в строительство храма. Юлинас был действительно взволнован и счастлив, увидев эту разительную перемену отношения к нему окружающих. За 500 лет существования неизвестным богом, люди никогда ещё так не почитали его. Более того, у него будет свой храм в столице Рима. Взяв себя в руки, он поблагодарил Инфериуса за данное обещание, признавшись что никогда не думал, что обретёт свой храм в Риме. После этого Инфериус, примипил, и воины снова сердечно поблагодарили Юлинаса, и от такой радости пытаясь держать себя в руках, он лишь сдержанно кивнул поклонившимся людям. Харон напомнил об их неоконченном разговоре, и отказавшись от предложенного эскорта, Юлинас со своим другом вышли за ворота каструма. Чтобы обозначить конкретные сроки возвращения в преисподнюю, Юлинас пояснил Харону, что в течение 7 дней минотавры должны подписать с Римом официальный договор о мире, в противном случае, он опять нашлёт на них проклятье, и вернётся в преисподнюю. Услышав этот ответ Харон кивнул, и напомнил что за необоснованное продление его срока пребывания, Хадес придумает ему суровое наказание, но раз уж люди пообещали Юлинасу собственный храм, то и Хадес примет это во внимание, и скорее всего не станет их наказывать. Юлинас сердечно поблагодарил своего друга, который вопреки его опасениям, согласился дать ему недельный срок. Харон лишь покачал головой, отметив что это исключительно заслуга Юлинаса, он не удивится, если по возвращению Персефона наградит его. Видя недоумение своего друга, Харон пояснил что богам положено помогать людям найти в жизни собственный путь, взамен увеличивается вера людей в богов, и Юлинас на своём примере показал, насколько сильна может быть вера в бога. Напоследок Харон предупредил его, что эти 7 дней станут последним сроком, и даже в случае провала мирного договора с племенем минотавров, Юлинасу придётся вернуться в преисподнюю. Хлопнув друга по плечу, Харон пожелал ему не оставлять в этом мире сожалений, и с этими слова он удалился.

После возвращения в каструм, Юлинас собирался одолжить коня для прогулки, надеясь что ему удастся повстречать Аджуру. Матика с Инфериусом предложили ему перед конной прогулкой разделить с ними завтрак, и решив что время ещё есть, Юлинас принял их предложение. В это время начались работы по строительству святилища. Воины отправились в ближайший лес за древесиной, само святилище было обещано закончить в течение 10 дней. К этому времени Юлинас уже должен был вернуться в преисподнюю, и хоть он и хотел увидеть своё святилище, Харон в любом случае не предоставил ему очередной отсрочки. После завтрака Юлинас оседлал предоставленного коня, и отказавшись от сопровождения воинов, он вышел за ворота каструма. В это время его окликнула зарумянившаяся Зоэ. Догнав остановившегося Юлинаса, она поинтересовалась куда он направляется, после чего предложила составить ему компанию. Юлинас не хотел встречаться с Аджурой в присутствии посторонних, и в то же время он вспомнил, что не закончил свои утренние дела с Зоэ, оставив её неудовлетворённой. Немного подумав, Юлинас решил, что даже если он и отправится на болото, маловероятно что он встретит там Аджуру в течение дня, поэтому в случае неудачи он сможет отправиться туда ближе к ночи. Сообщив что он отправляется к болоту, Юлинас помог Зоэ взобраться на своего коня, и они отправились в путь. Удовлетворив по пути похоть Зоэ, Юлинас вернулся в каструм лишь к закату. Внутри уже была свалена огромная куча древесины, предназначенная для его будущего святилища. Увидев вернувшегося Юлинаса, к нему тут же подошли несколько воинов сопровождаемых примипилом. Юлинас с недоумением посмотрел на подошедших, и по команде примипила, воины вдруг неожиданно бросились перед ним на колени, прижавшись лбами к земле, и прося прощения. Это были те самые воины, которые первыми встретили его у ворот каструма, и в сердцах наговорили ему грубых вещей. Когда они напомнили об этом, Юлинас постепенно вспомнил о том случае. Он посмотрел на раскаивающихся воинов, которые по прежнему отчаянно просили его прощения. Не так то и просто было заставить этих суровых легионеров преклониться перед перед кем либо, и тогда Юлинас спросил их, согласны ли они чтить его? Воины дружно ответили согласием, и Юлинас напомнив что в Дрониуме будет построен храм в его честь, спросил, готовы ли они будут навестить его? Воины снова ответили единодушным согласием, пообещав что так же будут ежедневно молиться в его святилище, и установят на домашних алтарях статуэтки Юлинаса. Выслушав воинов, Юлинас объявил им о своём решении простить их, принимая во внимание, что всё что они наговорили ранее, было сказано не со зла. Растроганные такой добротой, воины с поклонившимся примипилом горячо поблагодарили его, после чего Юлинас с Зоэ вошли в свои покои. Внутри его встретили ожидавшие женщины, а Пайя сообщила, что Инфериус нашёл художника, чтобы срисовать его образ для будущей статуи в святилище. В это время прибыли и Инфериус с Матикой. Тут же распорядились привести самого умелого художника среди воинов, и после чего Юлинас разместился в своём ложе и приступил к принесённому ужину.

С наступлением ночи Аджура решила сделать вылазку за пределы территории минотавров. Оставаться в деревне минотавров весь отмеренный ей срок не имело смысла, поскольку она по прежнему хотела побывать в Риме, и увидеть амфитеатр. Ей было интересно, вернулся ли уже Юлинас обратно в преисподнюю, и покинув лес, перейдя болото, и выйдя на римскую дорогу, она в форме динамиса направилась в сторону каструма. Увидев у ворот по прежнему бодрствующих часовых, Аджура усмехнулась. Она была наслышана о железной дисциплине в римских легионах, и казни часовых, которые осмелились заснуть на посту. Перепрыгнув через крепостную стену, Аджура приземлилась прямо в центре каструма, который повсюду освещали огни факелов. Заглядывая в каждое здание, Аджура вскоре обнаружила в одной из комнат Юлинаса, который мирно посапывал в окружении женщин. Подойдя поближе, Аджура услышала, как сквозь сон Юлинас упоминает Медузу, которая помогла ему повеселиться в мире людей. Аджура подумала что вероятно это та самая девушка, с которой встречается Юлинас. После этого она с озорной улыбкой наклонилась к нему, и слегка ткнула своим рогом. Юлинас сквозь сон почувствовал присутствие другого бога, ещё с момента появления Аджуры в своих покоях. Когда она ткнула его своим рогом, он тут же проснулся, и увидел как она с улыбкой стоит над ним. Когда Юлинас поинтересовался, можно ли расценивать это как ночное нападение, Аджура презрительно усмехнулась, и ответила что явилась лишь понаблюдать за его глупым лицом. Юлинас сразу предположил, что вероятно она просто соскучилась, и захотела встретиться с ним. Аджура снова холодно отмела эти слова, заявив что нисколько не заинтересована в боге пайзури. Не обращая внимания на её надменный отказ, Юлинас напомнил, что он может сводить её в Дрониум, которым руководит его знакомый Далмакис. Юлинас выразил уверенность, что отправившись вместе с ним, она точно не пожалеет, и назначил время на следующий день. Насупившись, Аджура ответила, что не желает отправляться вместе с ним, и подпрыгнув, исчезла в потолке. На следующее утро хмурая Аджура раздумывала, что подтолкнуло её отклонить предложение Юлинаса. Сперва она подумала, что вероятно это из-за того, что он мог поставить пайзури одним из своих условий. Однако ей пришлось признать себе, что главная причина заключается в её сложном характере, не позволяющем быть честной с собой же. Из-за этого характера, ей подруга Фарнелия, часто подшучивала над ней. По этой причине, вместо того чтобы принять предложение Юлинаса, как она сама того желала, она непроизвольно отказала ему, словно кто-то дёрнул её за язык. Осознавая этот факт, Аджура гневно стукнула кулаком о землю. «Вижу ты сильно не в духе» — услышав за спиной знакомый голос, Аджура с удивлением оглянулась. Это была её единственная подруга - Фарнелия, которая была известна среди мазоку как богиня льда. Настолько велика была её грудь, что Аджура непроизвольно подумала, что бы сказал Юлинас, если бы увидел её. С лукавой улыбкой глядя на Аджуру, Фарнелия спросила у своей подруги, неужели ей пришлось уступить Риму? Аджура огрызнулась в ответ, что случилось это отнюдь не по её вине. Покачав головой, Фарнелия сказала что и не винит её в этом, и поинтересовалась, когда она планирует оставить мир людей? Узнав что Аджура собирается еще немного задержаться, Фарнелия пожала плечами, не понимая что удерживает её в мире, где невозможно найти хорошего мужчину. В этот момент Фарнелия вспомнила одну вещь, и с озорной улыбкой поинтересовалась у подруги, уж не встретилась ли она с римским богом? Аджура сердито буркнула в ответ, что это всего лишь обычный пайзури тип. Удивившись этим словам, Фарнелия попросила её пояснить что она имела в виду, и услышав что Аджура встретилась с богом пайзури, Фарнелия залилась хохотом. Отсмеявшись она уточнила у подруги, неужели она могла проиграть подобному богу, на что Аджура сердито ответила, что она и не проигрывала, а виной всему минотавры, которые самовольно натворили делов, и подверглись проклятью. Выслушав Аджуру. Фарнелия отметила что в таком случае всему виной послужила глупость минотавров, и в любом случае в скором времени, ей вслед за ней придётся покинуть мир людей. Оставив за собой это предупреждение, Фарнелия тут же скрылась. После её ухода, настроение Аджуры ещё сильнее ухудшилось, и она в очередной раз пожалела, что отвергла предложение Юлинаса.

Рано утром получив утреннее обслуживание от Пайи, Юлинас снова одолжил коня, и снова отправился на прогулку. Увидев выезжавшего Юлинаса, часовые у ворот сообщили ему, что в этот день в Дрониуме начинаются гладиаторские игры. Поблагодарив воинов, Юлинас тут же поскакал в сторону болота. Прибыв на место и оглядевшись, Юлинас подумал было отправиться на другой берег, однако сразу же ощутил чужое присутствие. Он тут же поинтересовался у скрывающейся Аджуры, неужели она снова явилась уколоть его рогами? Поняв что её разоблачили, Аджура вышла из динамиса, и с ухмылкой заявила, что пришла лишь понаблюдать за его глупым лицом. После этого Юлинас предложил ей отправиться с ним, если у неё есть свободное время. Аджура сослалась на то, что у неё есть более важные дела. После этих слов, оба замолчали. Тут Юлинас вспомнил, что сегодня в Дрониуме начинаются гладиаторские игры, о которых он даже не знал вчера. Хоть Аджура и не отреагировала на его слова, он снова предложил ей отправиться с ним. После этих слов Аджура проворчала, что пусть не надеется получить от неё пайзури. Юлинас ответил что ему всё равно, и предложил садиться на его коня. Услышав в ответ лишь молчание, Юлинас с разочарованием подумал что его настиг очередной провал и развернул коня, и в этот момент он почувствовал как Аджура запрыгнула позади него, прижавшись своим стальным бикини. Пытаясь скрыть смущение, она тут же скомандовала ему пошевеливаться. По пути они остановились в каструме, где Юлинас предупредил, что на время уезжает, чтобы показать Дрониум вражеской богине. Проезжая мимо акведука, Аджура поинтересовалась, для чего римляне построили настолько длинное строение? Юлинас пояснил, что акведук снабжает город пресной водой, без которой люди вероятно не могут жить. Задумчиво поглядев на акведук, Аджура неожиданно с озорной ухмылкой предложила разрушить его. Юлинас с такой же ухмылкой ответил, что если она не возражает вернуть проклятье на минотавров, он не станет ей мешать. Так за долгими разговорами они в скором времени подъехали к Дрониуму. Юлинас сразу же предупредил Аджуру, что нет необходимости прятаться за динамисом, поскольку он собирается познакомить её с местными жителями. Едва Юлинас появился в Дрониуме, как отовсюду сбежались горожане. Среди прибывших оказалась и та самая меретрикс, которая пришла на первую встречу Юлинаса с жителями. Юлинас сразу узнал её, и услышал в ответ что благодаря ему её бизнес теперь процветает. Другие горожане уже обступили его коня, и глядя на смущённую Аджуру расспрашивали, кем является данная особа? Юлинас тут же нашёлся что ответить, заявив что она является подругой Медузы, и беспокоясь о его длительном отсутствии, она отправилась в мир людей. Услышав что она является подругой Медузы, горожане очень удивились, а Юлинас пояснил что эта красивая богиня относительно не так давно прибыла в преисподнюю. Не зная с какой целью Юлинас наврал о её происхождении, Аджура тем не менее держала язык за зубами, а Юлинас поинтересовался, присутствует ли в городе Далмакис? Несколько рабов тут же пообещали, что немедленно сообщат о его визите дуумвиру и членам городского совета. Когда рабы скрылись, Аджура шепотом поинтересовалась, зачем ему понадобилось представлять её как богиню преисподней? Юлинас также шепотом пояснил ей, что если бы стало известно что она является вражеской богиней, то все бы обходили её стороной, и отказывались приветствовать. Поэтому пусть лучше будут добры и обходительны с ней, думая что она подруга Медузы, которая является его самым близким другом. Аджура с опаской напомнила, что ей ничего не известно об этой Медузе, поэтому её могут довольно быстро разоблачить. Юлинас успокоил её, сказав что Медуза всего лишь маленькая, миловидная богиня, поэтому на все расспросы пусть просто говорит, что она миленькая. Хоть это и звучало убедительно, Аджура попросила его хотя бы представить её богиней небожительницей. Юлинасу пришлось напомнить ей, что сам он является неизвестным богом преисподней, и будет довольно затруднительно убедительно объяснить, какая связь между ним и богиней, которая спустилась в этот мир с небес. Едва Юлинас успел дать это объяснение, как послышались торопливые шаги, и перед ними появился Далмакис с членами городского совета. Поприветствовав почётного гостя, они полюбопытствовали, удалось ли ему решить проблему с племенем минотавров? Юлинас кивнул, и ответил что ему удалось добиться заключения с ними мирного договора. После этих слов среди собравшихся жителей Дрониума прошёл восхищённый вздох. Далмакис в свою очередь тоже осведомился, что за прекрасная особа прибыла вместе с ним? Узнав что это подруга Медузы прибывшая в мир людей, будучи беспокоясь о длительном отсутствии Юлинаса, члены городского совета потрясённо выдохнули, а Далмакис предложил всем собраться и выпить в честь прекрасной супруги Юлинаса. Услышав эти слова Аджура хотела было возразить, но вовремя прикусила язык. Юлинас вспомнил, что сегодня проводятся гладиаторские игры, и сказал что перед их началом хотел бы подкрепиться и выпить в таберне, и как следует попариться в терме. Далмакис предложил было роскошную трапезу в особняке, но Юлинас пояснил что это дело подождёт до ужина, а Аджура лишь недавно появилась в мире людей, и хочет увидеть заведения, которые посещают люди. Понимающе кивнув, Далмакис ответил что в таком случае он проведёт их до ближайшей городской термы. Впервые оказавшись в огромной терме с бассейном Аджура лишь потрясённо открыла рот. После этого они попарились в сауне, и вернулись в бассейн с прохладной водой. Нежась в бассейне, Аджура приняла предложение Юлинаса ещё раз посетить терму, чтобы на этот раз попариться в горячем источнике. Заметив как Юлинас рассматривает её грудь, Аджура снова заподозрила, что он думает о пайзури с ней. Юлинас удивился её проницательности, и Аджура с ухмылкой заявила, что ей не составило труда прочесть это на его озабоченном лице. В это время вернулся Далмакис, напомнив что уже самое время для сытного обеда, и он как раз знает одно хорошее заведение, которое держит его друг. В скором времени Далмакис привел их в одну из местных таберн. Увидев вошедшего бога, обрадованные посетители тут же загалдели. Далмакис призвал присутствующих к тишине, и объявил что господин Юлинас изъявил желание отведать той же пищи и вина, что употребляют простые люди. По таберне прошёл вздох восхищения, а поприветствовать Юлинаса немедленно подбежал взволнованный хозяин заведения. Далмакис тут же распорядился принести вина, не сильно разбавленного льдом, и заказал козлятину с солью на гриле. Принеся вино со льдом, хозяин рассказал Юлинасу, что после его появления, бизнес пошёл в гору, и в его заведении всё чаще стали останавливаться путешественники из дальних городов. Юлинас кивнул, и ответил что насытившись сегодня вкуснейшей пиши, он дарует хозяину своё благословение пайзури. Пригубив прохладное вино Аджура изумилась его удивительному вкусу, и залпом выпила всю чашу. Далмакис тут же распорядился принести ещё три, а Юлинас велел нести сразу шесть чаш. Хозяин заведения тут же принес очередную порцию прохладного вина. Юлинас напомнил, что пора бы произнести тост за их дорогого гида Далмакиса, хозяина заведения, и жителей города. Они соприкоснулись чашами, и Далмакис даже прослезился от таких добрых слов. Взявшись за третью чашу, Юлинас произнёс тост за красоту Аджуры. Зардевшись, она чокнулась с остальными чашами, и они залпом выпили вино. Вскоре принесли и еду, вместо козлятины они получили мидии и устрицы. Видя с каким аппетитом Аджура принялась за еду, Юлинас объяснил что Дрониум изобилует морепродуктами из-за своей близости к порту. Спустя некоторое время Далмакис незаметно перешёл за соседний столик, а Юлинас с Аджурой за разговорами пили уже по пятой чаше вина. После продолжительного застолья, они наконец покинули таберну, и под руководством Далмакиса отправились к амфитеатру. Увидев огромное здание округлой формы, Аджура восхищённо выдохнула. Далмакис пригласил их внутрь, сказав что для них зарезервированы самые почётные месте в первом ряду. Когда они вошли, игры уже начались, на арене шёл напряжённый бой гладиатора со львом. Увидев Далмакиса с прибывшими гостями, члены городского совета с первого ряда дружно поприветствовали их. Следующим был бой гладиатора с медведем, огромным словно циклоп. Аджура с первого взгляда определила, что медведь крайне зол. Юлинас в шутку поинтересовался, что бы вышло, будь Аджура соперником? Аджура лишь отмахнулась, назвав это глупой забавой. Неожиданно медведь остановился, и бросился к стене отделявшей зрительские трибуны от арены. Перед стеной ограждавшей трибуны пролегал ров, достаточно протяжённый, чтобы животные не могли перепрыгнуть. Однако этот медведь отличался от прочих, перепрыгнув через ров, он тут же ухватился своими острыми когтями за стену, и начал карабкаться наверх. Увидев поднимающегося медведя, члены городского совета тут же начали громко звать стражу. Однако медведь уже перелез через стену, и ближайшие к Юлинасу члены городского совету тут же в панике бросились прочь. Несмотря на всеобщую панику, и призывы Далмакиса последовать за ними в безопасное место, Аджура даже не шелохнулась. Завидев убегавших от него людей, разъярённый медведь тут же бросился за ними. В этот момент Аджура исчезла со своего места, точнее в один миг приблизилась к медведю, и ударила его ладонью прямо в центр туши. Медведя словно сдуло с места, и он с невообразимым рёвом рухнул на арену. Увидев это зрелище вся арена притихла, а Аджура невозмутимо вернулась на своё место. Гладиатор с опаской приблизился к неподвижному медведю, и констатировал его смерть. Услышав это трибуны огласились дружным рёвом полным удивления и восхищения. Услышав аплодисменты в свою честь, Аджура растерянно огляделась. Юлинас тут же предложил ей помахать своим болельщикам. Смутившись, Аджура тихо отказала, сказав что не видит в этом необходимости. Пришлось Юлинасу пояснить, что негоже ей упускать такую возможность заслужить уважение со стороны людей, и он сам поднял ей руку, помахав окружающим зрителям. Трибуны снова огласились одобрительным рёвом. Члены городского совета тоже с восхищением обсуждали между собой невероятную силу подруги Юлинаса, которая одним лишь ударом прикончила разъярённого медведя. Спохватившись, Далмакис тут же велел нести вино в честь виновника торжества. В скором времени им было доставлено изысканное фалернское вино. Далмакис полюбопытствовал, может Аджура является выдающейся богиней битвы? Прежде чем она успела ответить, Юлинас сказал что знает её как богиню плена. Немного удивившись столь остроумному ответу, Аджура пригубила вино, и одобрительно шепнула ему на ухо, что не возражает против богини плена. В это время раздался очередной рёв трибун, на этот раз начинались настоящие игры между гладиаторами. Один гладиатор вышел на арену с трехзубым копьём, другой держал перед собой круглый щит. Едва глянув на них, Аджура тут же предсказала поражение копьеносцу. Юлинас подивился, как она может знать об этом ещё до начала поединка, но Аджура тут же напомнила ему, какой именно богиней она является. Бой начался, и гладиатор с копьём бросил на своего соперника массивную сеть. Тот низко пригнувшись к земле, ловко увернулся, и в свою очередь ухватил сеть, дернув её на себя, и заставил копьеносца потерять равновесие. Сблизившись с противником, он тут же извлёк из ножен гладиус, и рубанул им копьеносца. Раздался крик, и заливающийся кровью копьеносец рухнул на песок, всё закончилось с одного удара. Трибуны болевшие за щитоносца разразились бурным, одобрительным рёвом, другие же поставившие на копьеносца, напротив схватились за голову. Юлинас с удивлением повернулся к Аджуре, она с усмешкой дала понять ему, что разбирается в таких вещах лучше кого бы то ни было.
Продолжение