С вечера по крышам домов маленького городка барабанил дождь, и почти ровно в три после полуночи он перерос в грозу. Казалось, что дальше гроза превратится в настоящую бурю, но, вопреки опасениям взрослых и маленьких жителей Зазеркалья, ближе к утру непогода полностью отступила.
Холодный северный ветер до самого утра продолжал гнать тяжёлые тучи прочь от города, и вот, с рассветом, когда всё стихло, город покрылся золотом. Параллельно с тем как солнце выходило из-за горизонта, Иллириум покрывался позолотой, отражая лучи небесного светила. И хоть город сиял, часть его была погружена в холодную, липкую и всё ещё сырую тьму.
***
Мари проснулась задолго до восхода солнца.
Когда на часах было ещё три ночи, её разбудила яркая вспышка, а затем гром, сотрясший всю её маленькую квартирку. После этого, чувствуя странный прилив бодрости, присущий всем кошкам по ночам, она больше не ложилась.
В маленьком зале её квартирки всё ещё стоял натюрморт, поставленный около трёх недель назад грустным и серым днём. Иногда она замирает перед ним, долго смотрит, а затем решает снова оставить попытку дорисовать его до лучших времён. Об этом же она вновь подумала ночью. Только теперь она вдруг поняла, что, каждый раз глядя на него, чувствует тоску по своим друзьям.
Тем самым друзьям, что предали её, которых так же предала и она. Забавно, но чувства вины она не испытывала, её переполняли иные эмоции, среди которых было тёмное безразличие.
Она могла бы долго стоять в темноте и думать об этом, если бы золотые лучи не разрезали мрак её маленького мира.
***
К сожалению, Терренс не мог наблюдать за тем, как сияет город под лучами солнца.
Во-первых, он проснулся слишком поздно, когда от этого занятного явления остались призрачные крохи. А во-вторых, ни их дом, ни улица не сияли, ибо были частью того погружённого в сырую тьму участка.
Но, если бы он всё же смог пронаблюдать за этим феноменом, он бы заметил забавное сходство с тем, как сияет душа его нынешнего господина.
Прошло чуть больше трёх недель с того момента как Терренс вновь отдал Хаттеру свою душу. Большинство его ран зажило в течение первых дней, но сама реабилитация после падения из окна затянулась надолго. Он всё ещё не мог привыкнуть к новым ощущениям в теле, его повреждённый глаз так и не восстановился, и в довершение всего его с незавидной частотой мучали головные боли. Потому вплоть до этого дня он всё ещё считался больным, которому было положено лежать в постели. Чего он, собственно, и не делал.
Что же до других жителей дома, в это золотое утро они решили привести в исполнение не так давно зародившуюся идею о небольшом субботнике. Окна на втором и первом этаже открыли настежь, впуская внутрь прохладный и свежий воздух, пол вымыт и чист. Кругом ни пылинки, это место тоже сияет. Вспоминая, что было с домом, когда Терренс только-только появился на его пороге, он чуть бы не умилялся тому, что после его страданий сожители всё же решили поддерживать своё жилище в чистоте.
Сейчас он наблюдал за Хаттером эс Мэдом, старательно пытающимся оттереть одно из окон первого этажа.
Своего работодателя, господина, спасителя (а по совместительству вечное проклятие и головную боль) Нокс всегда видел несамостоятельным в домашних делах. Когда-то он удивлялся тому, что это существо может готовить. Теперь - тому, что оно вполне способно убирать.
- Ты достал уже крутиться под ногами, - раздражённо бросил эс Мэд, пытающийся добрый десяток минут оттереть одно-единственное пятно. - Либо помогай, либо иди и лежи.
- Так вы сами сказали, что я могу не помогать.
- Да, сказал. Но я подразумевал, что ты будешь лежать в комнате, а не стоять над душой, замерев как трепетная лань. Иди, трепли нервы Гэри.
При этих словах Хаттер стал ещё сильнее тереть несчастное стекло тряпкой. Он делал это не руками, а своими многочисленными золотыми нитями, в данный момент выходящими из его спины. Если бы нормальный человек наблюдал за данным процессом уборки, он бы видел, как потрёпанный, немного неряшливо одетый мужчина с тёмно-лиловыми волосами буравит своим единственным алым глазом несчастную тряпку, от чего та, будто бы обладающая душой и разумом, работает с тройным усердием.
- Гэри уснул десять минут назад.
Услышав это, эс Мэд перестал терзать несчастное окно и, выпрямившись, посмотрел на своего молодого подмастерье. В его взгляде сквозило удивление вперемешку с раздражением и негодованием. Видя такое выражение, Терренс с каждым разом всё больше и больше убеждался в том, что Пожиратель душ не так сильно отличается от обычных людей, как кажется на первый взгляд.
- Как это уснул? Он же мыл ванную.
Нокс пожал плечами и, чуть обернувшись, посмотрел в сторону злополучной ванной.
- Так уж… вышло… Мне его перенести?
- Не надо. Я сам.
- А мне что делать?
- Коль уж ты хочешь сделать что-то полезное, приготовь мне чай. – С этими словами одноглазый вернулся к прерванному занятию.
Если быть предельно откровенным, Терренс просто устал ничего не делать которую неделю подряд. Конечно, он бы мог лежать и читать книги, но библиотеки в доме не наблюдалось. Он мог бы попросить Хаттера принести книг из городской библиотеки, но… что-то подсказывало ему, что лучше этого не делать. Гэри из дома категорически отказывается выходить, а Мари, навещающую его каждый день, просто неудобно просить. К тому же он не помнит, какие жанры когда-то предпочитал.
- Вы не с той стороны трёте, пятно снаружи.
Пожалуй, как бы ни постарался, Терренс не смог бы описать то, что перманентно отразилось во взгляде Пожирателя душ на несчастное пятно. И, тем не менее, он постарался как можно скорее уйти, дабы не попасть под горячую руку, трость, или, что ещё хуже, нить.
Терренс пришёл к выводу, что зрение Хаттера на самом деле не такое хорошее, как можно было бы ожидать. Ранее ему довелось услышать от Гэри, что эс Мэд неважный стрелок. После того же, что он увидел пару минут назад, мысли о Хаттере с огнестрельным оружием в руках стали вызывать неподдельный ужас. Если это существо не может понять, с какой стороны окна находится пятно, то с револьвером или мушкетом в руках он по-настоящему страшен, даже страшнее, чем обычно.
Как ему и было сказано, Терренс отправился на кухню готовить чай. Он сам уже проголодался и как раз думал о том, чтобы перекусить, но не успел он дойти до кухни, как в дверь тихонько постучали. Стук вышел настолько тихим, что если бы парень не шёл по направлению к двери, то наверняка бы его не услышал. Это был второй раз, когда он задумался о том, что им надо завести дверной молоточек.
Открыв дверь, он встретился взглядом с невероятно милой темноглазой девушкой.
- Доброе утро, Терренс.
Не дожидаясь ответа, обладательница прелестнейшего голоса и невероятных глаз улыбнулась парню и прошла мимо него в дом. Немного поразмыслив, Терренс прикинул, что мог бы догадаться о родстве Мари с кошками лишь по тому, как плавно и изящно она двигалась.
После того как Хаттер разрешил ей навещать своего друга каждый день, в границах данного скромного дома она стала восприниматься как ещё один его житель. Иногда она задерживалась допоздна, наблюдая за работой Гэри либо рисуя вместе с ним, но ещё ни разу не оставалась на ночь, чем немного расстраивала двух нарисованных сестричек и самого Терренса.
- Ты сегодня раньше, чем обычно. Хорошее настроение?
- Ммм, да. И погода хорошая. Да и вы сегодня порядок наводите. Решила помочь вам, бедолагам, пока вы опять ничего не сломали, - задорно ответила девушка, показав корзинку с выпечкой. - Может, после обеда прогуляемся?
- Никаких «Прогуляемся», пока с работой не будет покончено.
Услышав позади голос эс Мэда, девушка вздрогнула и, повернувшись к нему, чуть поклонилась.
- Добрый день, господин эс Мэд. Прощу прощения, что не заметила вас.
- Добрый, но не поутру, - с раздражением ответил ей Пожиратель душ, при этом проигнорировав извинения, и прошёл в пустую и тёмную гостиную.
- Что-то случилось? – полушёпотом спросила девушка, смотря вслед мужчине.
- Это длинная история, – точно таким же тоном ответил ей парень.
- Ну ладно. Ты уже завтракал?
- Ну, да. Немного, просто перекусил.
- Тогда давай я тебя накормлю.
Пускай Терренс не видел сияния, он ощущал, как его переполняют тёплые и светлые чувства, порой возникающие из ничего в подобные сияющие дни.
***
Однако не все в это утро сияли. Хаттер эс Мэд чувствовал себя разбитым.
В гостиную не попадал свет с улицы, она была тёмной, серой и прохладной. Лёжа на приятно прохладном диване и смотря в серый потолок, он чувствовал, как его душа вновь опускается в глубины отчаяния. И виной тому вовсе не треклятое пятно на окне.
Как говорилось ранее, если бы Терренс увидел то золотое сияние, заполнившее город, он мог сравнить это с тем, что теперь почти каждый день видел глядя на Хаттера. А видел он сияющий золотом силуэт.
Однако лишь этот сияющий силуэт знает и помнит то, что с сиянием приходит и тьма, скрывающаяся по другую сторону света.
Сейчас Хаттер был всего в нескольких милях от исполнения своего желания: ему просто надо было сорваться с места и, как «Ал», броситься навстречу. Но, в отличие от того же «Ала» и большинства существ на свете, эс Мэд боялся осуществления собственного желания.
У него и раньше бывали приступы депрессии, но с переездом они стали случаться всё чаще и чаще. Дошло до того, что теперь он принимал таблетки. Эс Мэд предполагал, что это из-за того, что он, Отражение, находится по одну сторону зеркала с тем, кого он отражает. По крайней мере, другим отражениям тоже было несладко, в отличие от обычных жителей Зазеркалья.
Он не любил место, в котором когда-то начал существовать, однако сейчас чувствовал тоску по… дому? У него и дома ведь там нет. Однако там у него остались две приёмные дочери, в которых он души не чаял, пусть и решил когда-то приютить, точно так же, как юного подмастерье, ради развлечения.
Он хотел забрать их сюда, но потом понял, что и это невозможно. Они слишком похожи на тех, кого отражают, и им наверняка тут будет ещё хуже, да и кто знает, сколько они тут проживут… сколько ещё проживёт он сам, тот, чья жизнь тесна связана с Оригиналом, который стоит одной ногой в могиле?
Он ненавидел свою судьбу, он ненавидел того, на кого так сильно был похож, ненавидел всех тех людей, которым услужливо помог. Ведь ему самому никто и никогда не поможет, просто потому, что помочь ему невозможно. И всё же чувство ответственности не даёт ему окончательно упасть духом в мире, что так сильно влияет на его душевное равновесие.
Он зачем-то завёл себе подмастерье, у него есть Гэри, за которым надо постоянно следить, к тому же в их скромной компании появилась довольно милая девушка, умеющая готовить чуть лучше, чем его бестолковый раб, также у него есть две дочери, с которыми он хочет хотя бы ещё раз увидеться. В довершение у него есть приказ Его Величества, который он обязан исполнить - помня это, разве может он погрузиться в отчаяние или умереть?
- Конечно, нет…
Ведь он так боится смерти.
***
Золотой город сиял недолго.
Солнце медленно, но верно заняло своё законное место на небосводе высоко над горами. Наступил полдень, оттенки сменились, а тёмные, пахнущие влагой и дождём тени пропали. В Иллириуме давно не было такого чистого и сияющего дня, в течение которого не происходило ничего столь важного, что могло бы изменить судьбу в лучшую или худшую сторону. Это был один из тех дней, вспоминая которые, многие думают: "Было бы прекрасно, если бы он никогда не кончался".
